Юрий Третьяков - Толстый мальчишка Глеб

— Чего клеишь! — не поверил Гусь. — Ты, Кролик, брехун известный.

— Не клею, а верно говорю! Жир ведь легче воды? Почему масло всплывает? Еще и в школе проходят, закон Архимеда, а не брехун!..

Гусь что-то сообразил и просиял:

— Это ты верно… Как же я забыл? Пару я по этому самому закону схватывал! Барометр тогда сказал еще: «Ты, — говорит, — Гусев, форменный оболтус!..» А по мне — пускай!..

Братец Кролик заерзал, привстал, как заяц на задние лапки, глаза еще больше округлились, уши задвигались, и он таинственно зашептал:

— Можно для интереса опыт произвести!..

— Как?

— Закинуть его в воду на глубокое…

— А если он потонет, теть Нюше что скажем? — попробовал возразить Мишаня.

— А если увидим — начал тонуть, Лаптяня его вытащит!.. Он уж скольких вытаскивал! Эй, Лаптяня!..

Известный спасатель Лаптяня прискакал:

— Ну, чего вы меня обеспокаиваете?..

— Сможешь жирного вытащить, если начнет тонуть? Мы подмогнем!.. — спросил Гусь.

— Мне помогать нечего, я и один вытащу! — гордо сказал Лаптяня. — Подумаешь… не таких вытаскивал!.. Шестеро у меня уже насчитываются!.. Когда маленькую Маринку спасал, она в меня так вцепилась, что сам было не утоп! Обвила меня ногами… А почему он должен тонуть?..

— А мы его сейчас спихнем!..

Быстро были произведены нужные приготовления: выбрано подходящее место, Лаптяня занял свой пост на бугорке, делая при этом вид, что любуется красотами речки Гусиновки, всем остальным потихоньку шепнули о готовящейся потехе, чтоб никто потом не обижался, что ему не сказали и он прозевал…

Гусь приветливо позвал:

— Глеб, а Глеб, подь сюда!..

Глеб доверчиво подошел:

— Чего?

— Хотим тебе один фокус-покус показать… Глеб заподозрил что-то неладное:

— Да ну-у… чего его смотреть… я фокусы не уважаю…

— Этот хороший, интересный… Хватай его!..

Глеб отчаянно отбивался, крича:

— Стой! Постой! Я плавать… не умею! Утону! О-о-ой! — и плюхнулся в воду.

Несмотря на закон Архимеда, он оказался тяжелее воды и сразу окунулся с головой, долго не показывался, потом всплыл, глотнул воздуха пополам с водой и опять скрылся. Снова выскочив на поверхность, он забарахтался изо всех сил, выкрикивая что-то непонятное… Тут Лаптяня понял, что без его помощи и на этот раз не обойтись, нырнул ласточкой в воду, умело ухватил Глеба за волосы и выволок на мелкое место, сказав:

— Седьмой!..

Потом он деловито осмотрел икающего и кашляющего утопленника и отскакал в сторону с видом специалиста, который сделал главное дело, а остальное пусть доделывает мелкота.

Глеб сидел на песке, отдувался, отплевывал воду и в то же время икал, резко и очень громко.

Гусь его успокаивал:

— Ты не думай, мы всегда так делаем… Такая у нас привычка — всех в воду закидывать… Вроде как бы для обмыва…

Глеб поверил, но икать не перестал.

Икота у него была какая-то особенная: молчит, молчит — и вдруг — ик! — на всю речку.

— Постучите — ик! — кто-нибудь мне по спине!

Желающих постучать вызвалось достаточно — старались изо всех сил, но без толку…

В Мишанином картузе принесли воды, но и от воды никакого улучшения.

Братец Кролик подарил Глебу выловленное в реке зеленое яблоко, которое первоначально намеревался съесть сам. Глеб яблоко съел, но икать не перестал.

Лаптяня дал ему походить на костылях, но и костыли не помогли.

Музыкант позволил поиграть на трубе. Глеб с удовольствием поиграл, но икота не прошла.

— Надо его еще раз испугать… — нашептывал неугомонный Братец Кролик. — Самое лучшее от икоты… От еще одного испуга первый испуг проходит…

— Я тебе испугаю! — встревожился Мишаня, считая себя больше других ответственным за здоровье Глеба. — Уже испугал, лучше некуда! Ты чтоб у меня не выдумывал, покуда я тебя самого не испугал!..

— Да я не говорю: опять его в воду. Я говорю: как-нибудь по-другому…

— А ну как он так насовсем останется? — сокрушался Мишаня. — Что теть Нюше говорить?..

— Что-нибудь надо придумать! — громко сказал Гусь.

Это слово услышал Глеб и тоже забеспокоился:

— Ничего придумывать — ик! — не надо!.. Я сам обойдусь без — ик! — всяких придумываний…

Однако большинство считало, что слегка попугать его не мешает, не очень, конечно, сильно, а только чтоб икота прошла.

— Ты чего больше боишься? — дипломатично спросил Глеба Гусь.

— Ничего не боюсь!..

— А щекотки боишься?

— Ничуть!

— А ужаков?

— Ужаков я могу брать руками!..

— А пауков?