Иван Симонов - Охотники за сказками

По лицу заметно: вновь заныла у отца старая рана, полученная в семнадцатом, при штурме Смольного; она всегда ныла, когда становилось ему не по себе или подступало ненастье. И жалко было отца, до злости досадно на глухое безветрие, на новую Мельникову веялку, что безотказно провеивала зерно в любую погоду. «Никогда, — приходила мысль, — не обзавестись нам, беднякам, такой доброй машиной!»

Возвращаясь домой, без постороннего приказа и указа вешаю себе за спину большую колосяную корзину с мякиной для кур, которую всегда носил отец. Он смотрит на сыновнее старание взволнованно и, похоже, немножко растерянно.

— Веревку повыше подтяни, — говорит глуховатым голосом и негромко покашливает и, подрагивая заскорузлыми пальцами, на ощупь выбирает из бороды застрявшие в ней соломинки. Усталые глаза теплеют ласково. Чудно мне видеть, как из-за малого дела — из-за того, что малолетний сын взялся корзину с половой домой отнести, — взрослый человек расчувствовался.

За молчаливым ужином, когда болтливых говорунов ложкой по лбу щелкают, отец неожиданно спросил:

— Как, Костя, справишься за кашевара, если тебя с лесорубами в лес отправить? Ну, при случае и за пилу подержаться придется — тоже беда не велика.

На рассудительные, серьезные слова и сам я становлюсь рассудительным. Что ни говори, а когда отец с тобой советуется, тут и мальчишке легкомысленным быть нельзя. От деловой мужской беседы я словно вырос на целый вершок, повзрослел года на два. Самому удивительно, какие толковые мысли на ум приходят.

Знаю, что надо нам когда-нибудь корову покупать, не век же в бескоровниках значиться. А с маленькими ребятишками по улице шалтай-болтай слоняться мне давно надоело. Насчет кашеварства можно не беспокоиться — не раз вместо матери мне печку топить доводилось. А картошку чистить или костер разводить — все не безделье: не напрасно пальтишко рвешь да обувку бьешь. Приработок мой тоже будет в семье подспорьем. Купить бы зимой корову!

Толковые рассуждения в серьезную минуту приходят, когда с тобой разговаривают по-хорошему. Их и выкладываю я неторопливо, как взрослому говорить положено.

Отец слушает, согласно головой покачивает: признает во мне не праздного бездельника, а настоящего, заботливого помощника. Мать, доставая из печки горшок со щами, тоже головой покачивает, только не по-отцовскому примеру, а на свою стать: с боку на бок ее перекладывает, вздыхает осудительно и громко, чтобы за столом было слышно. «Говоруны вы, говоруны неуемные. Чего на длинный час пустые разговоры затеяли?! Шугнул бы, старый, мальчонку хорошенько — и весь тут сказ!»

Пусть промолчала, обидного слова не обронила, а мне-то все равно понятно, что зазря почитает с малолетком про серьезные дела толковать, бесполезно время терять. Моего желания она никогда не спрашивает, второпях даже как зовут меня забывает. «Ну-ка, беги побыстрей, принеси воды с колодца!», «Возьми косарь в запечье, нащепай смолья на растопку!», «С приятелями в городки играть не собирайся, дома посиди». И все вздыхает да хмурится, да чугунками сердито постукивает.

На этот раз отец вздохам и охам и осудительным намекам от печки никакой цены не дает, свою струну до конца ведет:

— Костю Беленького, — объясняет мне спокойно, — мать в городскую школу на учебу определила. Павел Дудочкин вместе с артелью на поденную работу отправляется: будут старые баржи из Клязьмы на берег вытаскивать, на дрова их распиливать. Заработок-полтинник на день.

Грустно слушать и думать о том, как друзья мои, с которыми вместе в школе учились, в перелесках грибы собирали, на всех поровну одну маленькую лепешку делили, один за другим разлетаются из Зеленого Дола по разным местам. Вот и младшему походная сума готовится. Редкими будут встречи у неразлучных школьных товарищей. А игру в лапту или в горелки, наверно, уж никогда не заведем.

— И Зинцов на поденную?

Отец выхлебывает из ложки горячие щи и с ответом не торопится.

— А-а, этот… кучерявый-то?.. Тоже вместе с братом в лес собирается.

Ленька?! — забывая солидную степенность, срываюсь в голосе. «О, вместе с Ленькой можно хоть на край света!»

В лесу, когда свободное время будет, и клюквы можно набрать, — умеряю свой пыл, побаиваясь, как бы отец не передумал насчет кашеварства. — Верно, мама? — стараюсь заручиться поддержкой и с другой стороны.

Смотрите, чтобы свалку-перепалку между собой не заводить, «происшествия» не устраивать. Сами не маленькие: понимать должны, что на работе не до балушек, — звучат нестрого наставительные слова, из которых мне лишь одно понятно— задержки не получится.