Юрий Вийра - Самые веселые завийральные истории

Второго мая мы с папой гуляли во дворе. Смотрю — в траве какие-то желтые пятнышки.

— Папа, что это за желтые пятнышки?

— Одуванчики, наверно.

И точно — одуванчики, первые цветы! Я так обрадовалась, что даже поцеловала один одуванчик.

Через наш двор протекает река, а в этой реке стоял корабль с черными парусами. Мы забрались в него и развели костер. Сидим, картошку в золе печем, хлеб на прутиках жарим. Вдруг входят двое: у одного правого глаза нет, у другого — левого, и оба трубки курят. Сразу видно — пираты.

— Здесь нельзя костры разводить, — говорят. — Это пороховой погреб.

А там на стене знак был: курительная трубка, перечеркнутая крест-накрест.

Папа им отвечает:

— Что курить нельзя, мы видим, а про костер нигде ничего не написано.

Пираты махнули рукой:

— Курить можно. Все эти надписи и знаки — ерунда. «Не курить», «Не сорить», «Не прислоняться»… — И вытряхнули пепел из трубок в бочку с порохом.

Получился взрывчик.

Летим мы с папой в небо. Жареный хлеб едим, печеную картошку в ладонях перекатываем, чтобы остыла. Навстречу парашютисты опускаются.

— У вас нет случайно лишних парашютов? — папа спрашивает.

— Есть, но только один.

— Спасибо, нам и одного хватит — мы не тяжелые.

Летим. Внизу Тихий океан, а в океане другой корабль с черными парусами. Опустились на палубу — и сразу в пороховой погреб. Костер разожгли. Сидим, отдыхаем, яблоки на прутиках жарим. Входят двое: у одного правой ноги нет, у другого — левой. Опять пираты. И тоже курят.

Папа их вытолкал, чтобы взрыва не устроили. Съели мы яблоки, костер затушили и на палубу вышли, а там — ни души, штурвал сам по себе вертится. Удрали пираты на спасательных шлюпках, испугались, что пороховой погреб от костра взорвется. Папа встал к штурвалу. Вдруг прямо по курсу всплывает огромная подводная лодка. Папа уважительно сказал:

— Атомная, на ядерном топливе!

На рубку подводной лодки поднялся капитан в черной фуражке и скомандовал:

— По «Истребителю подлодок»… пли!

И выпустили в нас торпеду.

Папа удивился:

— Какой истребитель?

Посмотрел на нос корабля, а там надпись: «Истребитель подлодок» и штук десять черненьких значков, силуэтов подводных лодок — столько эти пираты подводных лодок потопили.

А торпеда все ближе и ближе.

Папа говорит:

— Сейчас взлетим. Ты не забыла парашют в пороховом погребе?

— Забыла.

— Тогда прыгаем за борт.

Прыгнули. И прямиком уселись на торпеду. Подводники промахнулись, и она прошла рядом с кораблем. И мы помчались на торпеде вперед.

Все корабли, даже океанские лайнеры, нам дорогу уступали. Я видела дельфинов, медуз…

Москва — порт пяти морей: Каспийского, Азовского, Черного, Балтийского и Белого. Они соединяются между собой реками и каналами. Вот по этим рекам и каналам мы и промчались. И въехали на берег в нашем дворе — топливо в торпеде кончилось. Я хотела собрать букет одуванчиков, но они уже закрылись.

Мама встретила нас вопросом:

— Без приключений вы погулять не можете, да?

Папа пожал плечами:

— Какие приключения?! Костер жгли, картошку пекли…

— И верхом на торпеде катались, — продолжила мама. — Вас по телевизору по всем программам в новостях показывали. Я уши заткнула, когда вы там горланили на весь мир. Неужели так трудно запомнить мотив?! — И мама запела нежным голосом:

— Теперь в тундру собираетесь, да, и в тайгу?

Папа успокоил ее:

— Нет, мы спать собираемся. Правда, Маша?

Я кивнула — глаза у меня слипались.

Мой папа витает в облаках. Так мама говорит. Да, папа летает в небе, но в облаках мы витали всего один разок.

Папа научился летать раньше, чем говорить. Однажды его мама зашла в детскую, а он парил над колыбелью. Как и почему младенец поднялся в воздух — неизвестно. Может, мокрый был, замерз… С тех пор папа летает везде где можно. И меня с собой берет. Это очень удобно. Например, если хочется на другой берег, а моста поблизости нет.

И еще мы летаем на ковре-самолете. Моя мама — восточная принцесса, и ковер ей подарил на свадьбу один восточный чародей. Папа пришил металлические колечки и повесил ковер над диваном. Этот ковер большой и страшно тяжелый, и мы им редко пользуемся. Например, когда переезжаем на дачу. Папа залезает на стремянку, снимает ковер со стены, расставляет на нем чемоданы, рюкзаки, мой велосипед, коробку с игрушками и вылетает в окно. А мы с мамой и Кешей, нашим псом, едем на такси.