Владимир Кузьмин - Оставайтесь на нашем канале

— Мальчики! — заглянула в гримёрку администратор вечера. — Машина у подъезда! Одеваемся, я вас провожу.

— Не-е-а, — сказал Серёга, — мне так жить нравится. Деньги платят, на машине возят.

— Ещё и сувениры на память дарят, — поддержал его Лёшка.

— Аркадий, — со вздохом произнёс Артём Николаевич. — Мы с тобой с самого начала договорились: на региональные каналы хоть даром отдавай, здесь у тебя полная свобода действий. Про центральные решаем вместе, и за нами право вето. Если ты по-дружески не понимаешь, напоминаю, что у тебя только двадцать процентов, у нас с Арой и Валькой — восемьдесят.

— Так, может, мне им позвонить? У нас на троих шестьдесят будет.

— Звони. Арон тебя пошлёт.

— Куда пошлёт?

— В лучшем случае ко мне. В худшем — туда, куда ты подумал. Всё, сил моих больше нет с тобой беседы беседовать. Ну потерпи ты до осени!

— До осени ажиотаж спадёт и таких предложений может не быть.

— Аркаша! Дай мне с мальчишками пообщаться, упёртый ты наш.

Разговор этот происходил в телевизионной гримёрке, которая в последние месяцы служила и рабочим кабинетом режиссёра. Лёшка с Серёгой пришли в разгар спора, но им не велели выйти за дверь, как можно было ожидать, а предложили тихонько посидеть здесь. Было понятно, что руководитель канала Аркадий пытается убедить Артёма Николаевича продать программу одному из московских каналов. Но тот на убеждения не поддавался. Наконец Аркадий ушёл.

— Уф-ф-ф! — выдохнул режиссёр с облегчением. — Привет, старики! Знаете, что самое неприятное в моей работе? Слишком часто приходится говорить про деньги. Вот и вас я позвал, чтобы про них, проклятущих, поговорить, а то другого момента уже не будет. Я вечером уезжаю и, когда теперь доведётся встретиться, не известно.

— Вы же говорили… — начал было Серёга, но Артём Николаевич жестом остановил его.

— Говорил, что буду до июня. Но тут любопытные вещи наклёвываются и, чем быстрее я окажусь в Москве, тем лучше будет для всех. Вот только не надо ни о чём спрашивать. Не скажу. Сглазить боюсь.

— А потом?

— Потом расскажу. А сейчас слушайте меня внимательно. Вы ещё некоторое время будете ангажированы. То есть вас будут приглашать на выступления, на интервью и всё такое. Интервью теперь — ваше личное дело, поступайте как хотите, но сильно журналистов не обижайте. А вот по поводу концертов и выступлений хочу дать пару советов, потому, как полагаю, что мои советы вам не безразличны.

Он потёр виски, а потом глаза.

— Так вот совет номер раз. Никогда не просите деньги за благотворительные выступления. И вообще старайтесь не отказываться, если позовут в детский дом или сельский клуб. Но, и это уже совет номер два, никогда не работайте бесплатно, если речь идёт о коммерческих выступлениях. Не хочу развивать в вас корыстолюбие, но ещё меньше мне нравится, что за ваш — да и за мой счёт — кто-то будет наживаться. Кстати, кое-кто вполне способен сделать это обманом. То есть сказать, что и он, и другие артисты работают концерт для благотворительного фонда повышения надоев птичьего молока, а на самом деле станет работать на свой карман. Короче, если будут сомнения по такому поводу, или по поводу цены вашего выступления, да по какому угодно поводу, можете писать или звонить мне. Или вон с Лёшкиным отцом советуйтесь, он в этих вопросах неплохо понимает. Можно и к Косте обращаться. Кстати, Костя, в случае нужды, поможет подготовить новые сюжеты, привязочку прописать к тематическому концерту. Его цену вы знаете и не забывайте про его долю.

Артём Николаевич резко встал и протянул руку на прощание.

— Всё, еду в гостиницу собираться. Лёша, привет отцу, так я к нему в гости и не напросился.

— А что осенью изменится? — уже прощаясь, спросил Серёга.

— Осенью много чего должно измениться, но нам до неё ещё дожить нужно.

— Как-то неожиданно, типа, — протянул Серёга.

— Что? — Лёшка думал о своём.

— Я про то, что расстались мы неожиданно.

— Встретились тоже без подготовки.

— Точно. Не ждали не гадали… Вчера, можно сказать, жили тихо и мирно, а тут — бац! Сколько времени прошло? Ну после того, как Зойсанна нас с Николаичем познакомила?

— Четыре. Всего четыре месяца.

— Вот! А жизнь у нас совсем другая. Я знаешь, что думаю? Осенью Артём Николаевич наверняка будет продолжение снимать. А нам не говорит, чтобы не сглазить. Ты-то как думаешь?

— Хорошо бы. Привык я уже. Ладно, поживём — увидим.

Лёшка выключил мобильник и вслух сказал: