Владимир Крепс: Клуб знаменитых капитанов. Книга 1

— Развяжите, — прохрипел Мюнхаузен. — Я вам назову море.

Корсар ослабил верёвки на шее пленника.

— Клуб знаменитых капитанов дрейфует сейчас во льдах Красного моря, нет, простите, Чёрного. Ах, Жёлтого… Нет, извините. Синего! За это ручаюсь головой!

— Даже под угрозой смерти он не может удержаться от лжи! — в бешенстве крикнул Билл Аткинс.

— Я лгу? Кто же в это поверит?..

Мюнхаузен, вероятно, спорил бы и дальше, если бы миледи не ударила его глобусом по голове.

Внезапно камеристка заметила лежащую под глобусом записку капитана корвета. Она схватила записку и хотела незаметно спрятать её за корсаж, но проницательные глаза миледи видели всё вокруг.

— Что ты там подхватила, Кэтти? Деньги?

— Нет, госпожа, какая-то бумажка, — пролепетала девушка.

— Дай сюда! — Хозяйка вырвала записку из рук камеристки и, бегло прочитав, радостно воскликнула: — Они у нас в руках! Скорее в Химки!

— Сударыня! А что делать с этим дохлым попугаем? — спросил Билл.

— Связать покрепче и кляп в рот! — распорядился португалец.

И пока Аткинс возился с Мюнхаузеном, миледи повелительным тоном обратилась к Негоро:

— Подать карету! Вызвать со страниц романа «Три мушкетёра» моих преданных слуг! И вместе с вашими молодцами — в погоню за почтовым дилижансом!

Лунный свет озарял пустынную дорогу в Химки.

В стеклянной будке скучал милиционер-регулировщик. Вдруг мимо него промчался почтовый дилижанс, запряжённый шестёркой лошадей. Дик Сэнд хлестал бичом коней. Тартарен, закутавшись в цветной плед, трубил в почтовый рожок.

Милиционер, пошатнувшись от изумления, уронил фуражку. Он протёр глаза и снова взглянул на шоссе. Но никого уже не было. Тогда регулировщик схватил телефонную трубку.

— Товарищ начальник! Мимо меня проехал как будто конный автобус при шести лошадях… и один толстый гражданин в импортном одеяле играл на трубе… Что? Есть не клевать носом на дежурстве!

Подобрав фуражку, милиционер впился глазами в безлюдное шоссе. Но почтовый дилижанс был уже далеко и, свернув с дороги, остановился в небольшой роще, немного не доехав до речного вокзала в Химках.

После короткого совещания капитан корвета вызвался идти на разведку. Скинув мундир и фуражку, он стал похож на самого обыкновенного пенсионера, каких много можно встретить в Подмосковье. Спустившись к воде, бывалый моряк заговорил с двумя мальчуганами, удившими рыбу. Он охотно сообщали адрес капитана Петра Синицына. Очевидно, это был очень известный в здешних местах человек,

Василий Фёдорович быстро вернулся к своим друзьям, и через минуту почтовый дилижанс свернул направо, проехал по берёзовой аллее мимо волейбольной площадки и остановился возле зелёного палисадника.

Капитаны выскочили из дилижанса, прошли мимо цветника и, стараясь не шуметь, подкрались к небольшому домику со стеклянной верандой.

Дик Сэнд открыл оконную раму.

— О-о, сколько игрушек! — восхитился Тартарен. — Видимо, у капитана Синицына много детей.

И действительно, на столе, на этажерке, на скамейках стояли игрушечные кораблики, маршировали деревянные солдатики. В стороне возле раскладушки красовался детский бильярд.

На веранду из комнаты медленно вышел коренастый мальчик лет двенадцати, с заплаканным лицом.

— Кажется, мы опоздали, — мрачно прошептал Немо, — сдаётся мне, что он потерял отца.

Следом за мальчиком семенила очень полная дама. В одной руке у неё угрожающе поблёскивала аптечная бутылка, в другой она осторожно держала налитую до краёв столовую ложку.

— Не спорь с матерью! Сейчас же прими рыбий жир!

Мальчик с отвращением открыл рот и, зажмурив глаза, проглотил лекарство.

Мать продолжала журить сына:

— Посмотри, на кого ты похож! Худой, бледный… Стоило мне на месяц уехать в Ессентуки, и вот, пожалуйста. Я уверена, что у тебя железы!

— Я здоров, — пытался вставить слово мальчик.

В саду Тартарен тихо поделился с капитаном своими мыслями:

— Несчастная… потеряв мужа, она дрожит над сыном…