Ласло Харш - Ребята не подведут!

— Дядя Комлош! Дядя Комлош! Не ходите туда!

Дядя Комлош обернулся, узнал Габи и протянул ему руку. Лицо у него заросло густой щетиной, глаза красные, усталые, одежда рваная, грязная, ботинки разбиты. Еле слышно, он устало спросил:

— Почему не ходить, Габика?

— Потому что тети нет дома, дядя Комлош.

— А где же она?

— Разве вы не знаете, что она выехала?

— Знаю, Габика. Загнали, мерзавцы, всех людей с желтыми звездами, как овец в хлев… И кто знает, что еще нас ожидает… Это ужас какой-то!

— Вот поэтому и не ходите, дядя Комлош.

— Но пойми, Габика, — как со взрослым заговорил Комлош, — я же ничего не знаю: куда они переехали, что с ними… Вот и решил посмотреть, нет ли какой-нибудь весточки дома… Ведь только здесь я могу разузнать что-нибудь о них. Скажи, сынок, кто сейчас живет… в нашей квартире? Может, он знает что- нибудь о них?

— Может, и знает, но лучше его не спрашивать…

— Почему? Кто он? Расскажи!

— Зеленорубашечник. Начальник участка Теофил Шлампетер.

Дядя Комлош молча уставился на Габи, пошатнулся и припал плечом к стене.

— Понятно… — помолчав, выдавил он из себя. — И… что же с ними стало? Может, ты слышал, Габи?

— Кое-что слышал, — уклончиво ответил Габи. — За Дуци не волнуйтесь, она чувствует себя хорошо.

Дядя Комлош, вздохнув, выпрямился, потер на плече белое пятно и снова принялся расспрашивать Габи, где его семья. Он говорил, что очень спешит и лишь на минутку заскочил домой, а потом…

— Дуци в надежном месте, — перебил его Габи. — Прямо как дома. Но вам, дядя Комлош, к ней нельзя.

— Почему это нельзя? Ведь она моя дочь!

— Потому что Дуци стала на время мальчиком.

Слова эти буквально ошеломили дядю Комлоша. Больше того, он даже лишился дара речи и только судорожно открывал и закрывал рот.

— Понимаете, дядя Комлош, — начал объяснять ему испугавшийся было Габи, — этот зеленорубашечник, Шлампетер, решил занять вашу квартиру. Но он наверняка пожалел, что переехал сюда — ведь здесь у него сплошные неприятности… Господин Тыква… то есть дядя Рендек, хотел сдать Дуци каким-то «компетентным властям», раз она «обязанное лицо», однако у него ничего не вышло… Вы же знаете, как все мы любим Дуци, и поэтому подстроили так, будто Дуци исчезла. А на самом деле она не исчезла, а превратилась в мальчика Тамаша. Мы придумали, будто Тамаш жил раньше в Обуде, их дом разбомбило и все погибли, кроме Тамаша. И после этого Шмыгало отвел его к своей бабушке… Теперь Тамаш, очень похожий на Дуци, живет у бабушки и радуется, что все удачно устроилось.

Дядя Комлош как в полусне слушал рассказ Габи, но из всех его слов понял лишь одно: Дуци, переодетая в мальчика, жива и здорова и зовут ее теперь Тамаш.

— Слава богу, — вздохнул он. — И тетя Комлош, конечно, тоже с ней?

— Нет. Тети Комлош там нет, — опустил голову Габи, чертя носком ботинка какие-то завитушки на каменном полу лестничной площадки.

Дядя Комлош схватил его за плечи, встряхнул и с такой силой сжал их, что Габи вскрикнул.

— Говори же скорее, что случилось с тетей Комлош! — глухо произнес он.

— Дядя Комлош… мы не успели… — не поднимая головы пробормотал Габи, — хотели помочь… но опоздали… дело в том… Ну, понимаете… под вечер она ушла… и больше не вернулась…

Комлош, не проронив ни слова, опустился на ступеньки и закрыл ладонями лицо. Габи подошел к нему.

Теперь он оказался на целую голову выше дяди Комлоша, который, согнувшись, молча, неподвижно сидел на ступеньках, и если бы не порывистое дыхание, можно было подумать, что он умер, сраженный прямо в сердце невидимой стрелой. Габи стоял и смотрел на этого серьезного, взрослого человека, на Дуциного отца, измученного, затравленного и смертельно уставшего. И вдруг ему показалось, будто дядя Комлош похож сейчас на старого, древнего старика, беспомощного и нуждающегося… Его нужно обязательно как-то ободрить, сказать такие слова, чтоб, услышав их, он поднял бы голову, сказал или сделал бы что-нибудь неожиданное, важное… потому… потому что так продолжаться дальше не может…

Он протянул руку и нерешительно, робко погладил сутулые плечи дяди Комлоша.

— Дядя Комлош! — прошептал он. — Мы найдем тетю. Честное слово, найдем.

— Кто? — рассеянно спросил он не то у Габи, не то у кого- то еще — может, у лестницы, у дома, у неба, у всего мира. — Кто может найти ее?

— Мы, ребята, — ответил Габи и незаметно согнул в кармане указательный палец.

Дядя Комлош посидел так еще немного, как человек, у которого что-то внутри оборвалось, потом встал и пошел, словно лунатик: машинально поднимая ноги, вперив невидящий взгляд в землю. Габи шел рядом и не переставая рассказывал ему о войне с зеленорубашечником, о ребятах, о Пушке и, наконец, показал домик с выбитыми стеклами, в котором живет Дуци под именем Тамаша.