Галина Гордиенко - Принцесса на час

Мисс Глюк выразительно кивнула на настенные часы:

– Вы уже сорок минут как должны быть в постели!

– Я и спала, пока вы не разбудили, – еле слышно проворчала Катя, но мисс Глюк ее услышала.

Поджала тонкие губы и смерила раскрасневшуюся Катю презрительным взглядом. Потом с ледяной вежливостью протянула:

– Леди Кэтрин, вы порой ведете себя как… безалаберная деревенская девчонка!

– Что?! – Катя неуклюже выбралась из ванны и дрожащими руками натянула халат, тяжелый, махровый, с капюшоном, она всегда о таком мечтала.

Чувствовала девочка себя просто отвратительно. Несчастное мышцы ныли так, будто Катя только что закончила марафонский забег на сотню-другую километров. При этом не тренировалась, по меньшей мере, год.

Запахивая халат, Катя углядела на бедре приличный синяк и невольно застонала: хорошо же она проводит здесь время! Дома старательно отлынивала от уроков физкультуры, изобретая различные предлоги и запасаясь справками из медпункта, зато тут…

– Как я себя веду?! – оскорбленно продребезжала Катя, жалея себя до слез: называется, побыла в свое удовольствие герцогиней!

Она дотронулась до кровоподтека и болезненно поморщилась: какой мерзкий, а, главное, лживый сон! И какая у нее извращенная фантазия! Так все переврать, так переиначить, обратить рай в ад… Пусть Ленка еще хоть раз скажет, что у нее, у Кати, нет воображения!

– Как последнее быдло, ваша светлость, – гувернантка смотрела со странной и непонятной жалостью. – Ничего в вас нет – ни дисциплины, ни выдержки, ни желания учиться, ни желания работать над собой… НИЧЕГО!

Катя изумленно моргнула: с ней никто и никогда ТАК не разговаривал. Даже мама, когда ругала за легкомыслие. Даже папа, выговаривая за позднее возвращение. Даже Ленка, когда они ссорились. Назвать ее «быдлом»…

Неожиданно для себя Катя всхлипнула и визгливо крикнула:

– Я – герцогиня!

– Вот именно, – бессовестная мисс Глюк и не подумала извиняться.

– Как вы смеете со мной ТАК разговаривать?!

– Это моя обязанность, ваша светлость, – ничуть не смутилась гувернантка. – И смею заметить, не из легких.

Лицо мисс Глюк оставалось невозмутимым, светло-голубые глаза холодно блестели, Катя в сердцах пнула упавшее на пол полотенце. Запуталась в нем, едва удержалась на ногах и плаксиво воскликнула:

– Ваш рабочий день кончился, почему бы вам не оставить меня в покое?!

Мисс Глюк пожала плечами:

– Леди Кэтрин, рабочий день воспитателя никогда не кончается. Даже когда вы спите, я анализирую ваши и свои ошибки, планируя…

– Ах, так вы тоже ошибаетесь?!

– Естественно. Я не господь Бог, – с достоинством сказала мисс Глюк.

На эти слова Катя не нашлась с ответом. Поплотнее запахнула полы халата и, еле переставляя ноги, побрела в комнату. Спать хотелось неимоверно, сейчас казалось – никогда в жизни Катя так не уставала.

– Пригласить вашу горничную? – вдруг спросила мисс Глюк. – Чтоб помогла переодеться и уложила на ночь волосы?

– Не надо, я сама, – пробормотала Катя, почти падая на кровать. Хмуро посмотрела на застывшую в дверях ванной гувернантку и в сердцах воскликнула: – Моя жизнь превратилась в настоящую каторгу! Прав Ройс – рабам и то живется легче!

– Вы говорите глупости! Ни вы, ни Ройс представления не имеете, как живут настоящие нищие, как живет беднота. У вас есть все!

– Ага. И ни минуты свободного времени, – обреченно буркнула Катя. – Не успею открыть глаза, как начинается… – Она поджимала палец за пальцем, перечисляя: – Пробежка по парку, зарядка в спортивном зале…

– В здоровом теле – здоровый дух, – перебила Катины причитания мисс Глюк.

– Потом чертова кобыла – Ройс явно врет, что она самая спокойная на конюшне! – у меня вся задница – один сплошной синяк…

– Умение держаться на лошади обязательно для любого дворянина!

– Ну да, ну да, – угрюмо хмыкнула Катя, – раз я герцогиня, угробим меня, так? Аристократом больше, аристократом меньше, какая, собственно, разница?

– Ваша светлость!

– Что «ваша светлость»? Я сегодня упала с этой мерзкой кобылы целых четыре раза! Четыре!!! – визгливо закричала Катя.

– Всего четыре раза, – сухо заметила мисс Глюк.

– Всего?! – возмутилась девочка. – Ах да, не вас же валяли по земле!

– Всего, – твердо повторила гувернантка. – Ведь вчера вы упали шесть раз, позавчера – восемь, а девятнадцатого декабря мы были вынуждены прервать занятия, потому что вы разрыдались как дитя, я чуть со стыда не сгорела…