Анне-Катрине Вестли - Аврора на теплоходе [Повести]

— Но ведь его же купила дама, — удивилась Аврора. — Я сама это видела…

— Моя мама испекла два торта, — объяснила Нюсси, — потому что один из них решила подарить твоему отцу.

— Ах, вот как! Папа, выйди к нам!

Когда отец Авроры увидел крендель-торт, глаза у него от удивления стали круглыми.

И теперь Аврора увидела, что этот торт всё-таки отличался от того, что продали. У него на верхушке росло маленькое деревце, а по бокам свисали самые настоящие яблочки.

— Ты, Нюсси, должна сказать дома, что мы приглашаем всех ваших сойти вниз и попить у нас кофе, — сказал папа.

— Спасибо большое. Я принесу с собой бутылочку лимонада, который мы держим в холодильнике.

Так что в этот день в квартире у семьи Теге собралось много гостей, и весь следующий день тоже выдался необычным. Мама оставила машину у дома, чтобы папа мог ею воспользоваться, и Аврора с Сократом побывали в питомнике, где выбрали множество кустов и деревьев, а во второй половине дня они сопровождали вереницу грузовиков, развозивших рассаду по корпусам.

Они раздавали деревца и кусты даже самым маленьким. У некоторых младенцев даже ещё не было имени, его только подбирали. Им папа писал на дощечках при кустах и деревьях «Новорождённый Ларсен» или «Новорождённый Андерсен». К концу дня все очень устали, но дело-то было сделано, и папа сказал:

— Ну вот, наступила пора подумать о наших собственных деревцах и кустах.

Он сходил в подвал и принёс оттуда ящик с краской, топорик и пилу. Аврора не сразу поняла, для чего это всё нужно.

Когда она подошла к своему кусту красной смородины и ко всем другим, оборванным и растерзанным, у неё опять испортилось настроение. Она взглянула на корпус «Ч» и чуть было снова его не возненавидела, но тут же заметила, что и возле этого корпуса суетились люди. Их было перед корпусом много, и некоторые держали в руках кусты. Наверное, люди купили их сами, и ещё Авроре показалось, что она заметила среди собравшихся чёрного пуделя, крупнее, чем все другие пудели. Пуффи был таким большим и кудрявым, что рассмотреть точно, с какой стороны у него хвост и с какой стороны голова, издалека было бы трудно.

— Сейчас посмотрим, — сказал папа и занялся чем-то странным. Он отпиливал почти поломанные ветви и разлохмаченные сучки.

— Что ты делаешь? — в ужасе спросила Аврора.

— Я отпиливаю ветки осторожно и аккуратно, — объяснил папа, — а все раны на кустах и деревьях замазываю краской, чтобы через них не вытекал наружу их сок. И ты увидишь, Аврора, что, сколько бы ни вредили кустам и деревьям люди, в них сохраняется одно желание — жить. И они сохраняют внутри себя все плоды и ягоды не только следующего года, но и всех долгих лет в будущем. А теперь им пора спать! Зимой они будут стоять здесь и радовать нас своей красотой — ты ведь знаешь, как красив иней на ветках, — и весной ты увидишь, что они плакать не будут и забудут обо всём плохом, что с ними случилось осенью. Вон идёт Кнут. Ты сочинил хорошие объявления, Кнут! Вот, возьми кисточку и покрась ею свою сливу. В тех местах, где я отпилил ветки.

— Ты думаешь, она выздоровеет? — спросил Кнут.

— Да, я верю в это.

Кнут обрадовался:

— Это хорошо.

После того как кусты и деревца перед корпусом привели в надлежащий вид, Аврора снова поднялась на десятый этаж, посидела немного, взглянула на маму и сказала:

— Ты хотела что-то обсудить с нами, но всё молчишь.

— У нас было много гостей, а я хотела обсудить с вами то, что касается только нас четверых. Поэтому я подождала, пока мы останемся одни.

— Мы снова поедем в Голландию?

— Нет, туда мы не поедем, но, если захотим, поедем далеко-далеко на север нашей собственной страны. Мне предложили там должность, которая называется «помощник районного судьи», но сначала я должна знать, что на этот счёт скажет папа, ты и Сократик. Ты поедешь в Нурланн на два года, Эдвард?

— В Нурланн? — переспросил папа. — Я могу взять с собой работу, так что не вижу в этом ничего невозможного. А куда в самом Нурланне?

— Там есть местечко по названию Фабельвик, — сказала мама. — Мы получим там дом, а самое приятное, что здесь у нас дома будут жить дядя Бранде, Аннет и их младенец. Мы только попросим их оставить нам детскую комнату — на всякий случай, если придётся ещё пожить дома после того, как они к нам переедут, или на время отпуска.

— Все четверо в одной комнате? — засомневалась Аврора. — Это, конечно, здорово, но как-то грустно, что мы не останемся здесь теперь, когда Биттелиттен переехала в корпус «Ч». И ещё — здесь же остаются Нюсси и мой куст!