Марк Ефетов - Валдайские колокольцы

— Гляди, Славка.

— Гляжу. Только вот очки протру — запотели.

— Следы читаешь?

— Нет. Я еще только буквы складываю. А подряд читать не умею. Следы потом читать научусь… А скоро медведи будут?

— Это, брат, подождать придется. Скорее всего, до того дня, когда, вернувшись в Москву, пойдем в Зоопарк.

— Нет. Не думаю. Зачем же мы тогда в Валдай едем? Будут медведи.

Славка оказался прав. Хотя первый встреченный нами медведь, как известно, был каменный. Вокруг него тихо вился и танцевал легкий снежок, накинув на медвежьи плечи белую пушистую шаль.

Проехали мимо каменного медведя и увидели поле, а на нем, все в снегу, не то овцы, не то козы.

— Что это? — спросил Слава.

Света к тому времени поубавилось, и я не сразу мог разглядеть, что это за необычное поле. А потом понял и объяснил Славе:

— Это валуны.

— Чего?

— Камни такие. Будешь учить географию — узнаешь. Камни эти круглые видишь?

— Теперь вижу.

— Они древние-древние. Им много тысяч лет. Был такой ледниковый период. Вот они здесь на Валдайской возвышенности с тех пор и остались.

— А кто их так обкатал? — спросил Слава.

— А обкатало их время и льды. У моря камешки тоже бывают гладкими. Их тоже время обтачивает. Только там камешки маленькие, а здесь большие…

В Валдай мы приехали в сумерки. У самого почти города по обочинам дороги стоят темные елки, тяжело клоня книзу грузные ветки. А стройные сосны — худые и гордые — высятся голыми рыжими стволами, только на самой макушке пышная белая шапка.

Город возник как-то сразу.

Косые лучи заходящего солнца ложились на чистый снег и как бы подрумянивали его. Солнце играло красками: уйдет — и тротуары станут сиреневыми. А снеговая крыша, нахлобученная на дом как шапка, еще вся в лучах — розовая. Что же до дыма из трубы, то он золотисто-красный.

Валдай Славке понравился. Он сказал:

— Хороший город. Только песок в валенках.

Это у него ноги затекли. Ехали-то мы без малого семь часов. А приехав, зашли прямо к Якову Павловичу. Он в том доме работает, что, снеговой шапкой накрытый, на самой горе стоит. От этого дома весь город видно. И озеро. Будто большое белое блюдо с зелеными краями. Такое Валдайское озеро. Огромное. Из конца в конец взором не охватишь.

Вечерело, и Яков Павлович уже кончал работу. Пружина сильно хлопала входной дверью. Один за другим уходили сотрудники учреждения.

Мы со Славкой погрелись у печки, разогнулись, помахали руками, а в это время Яков Павлович услышал наши голоса и вышел в прихожую:

— С приездом!

Поздоровались. Познакомил я Славку с Федотовым. Яков Павлович и говорит нам:

— Вы, братцы, как? Домой ко мне поедете или тут подождете? Я скоро освобожусь.

Славка сказал:

— Тут подождем. У печки.

Ну, а я с ним спорить не стал. Тут и скамейка была. Сели.

А Якова Павловича дверь как раз напротив. Он и не закрыл ее. Нам все видно и слышно.

— Да, это я, — говорит в телефонную трубку Федотов. — Когда елка? Завтра? Понятно. А ремонт школы закончили? Понятно. Спасибо. Буду в колхозе — заеду в Броды.

Славка тянет меня за рукав и спрашивает:

— Яков Павлович учитель? А Броды — это что?

— Броды — это деревня такая, недалеко от Валдая, — говорю я.

Опять звонит телефон.

— Откуда? — спрашивает Федотов. — А, молокозавод? Слушаю.

Мне слышится, будто Яков Павлович смеется.

А он между тем говорит:

— Плохо дело. Заливают, говоришь? Вот беда!..

Потом молчит, а из трубки, которая возле уха у Федотова, аж к нам доносится: «Кар… кар… кар…»

Трубка умолкла, и снова говорит Федотов:

— Заливает вас колхоз молоком и еще больше заливать будет. Такие там доярки подобрались, что у них реки молочные так и текут. А вы не о том думайте, как этот поток сократить, а о том, как больше продукции дать… Знаю, знаю. Приходите. Обмозгуем.

В комнате Якова Павловича сумеречно. Только зеленая лампа освещает стол и его руки, большие, жилистые. Он что-то пишет, и перо быстро бежит по бумаге. Потом кричит нам в коридор:

— Не соскучились? Я сейчас!

Но «сейчас» это затягивается.

Входная дверь скрипнула и закрылась, будто хлопушка хлопнула. Какой-то бородач смахнул с валенок снег и пошел к Федотову. В руках у старика большие грабли.

— Что это? — спрашивает Славка.

Мы слышим, как сердито говорит старик:

— Это им не колокольцы отливать под дугу. Вещь нужная для работы. Смотри, Яков Павлович, как сделали. Стыд!

Славка шепотом спрашивает меня: