Анна Антонова - Встреча в Зазеркалье

– Все, – отрезал он. – Вы поймите: такую лабуду – извините, конечно – никто смотреть не будет, да и мы себя на посмешище выставим. А нам тут потом, между прочим, остаток смены отдыхать!

Мишка и Славик согласно кивнули: провести каникулы не в почетном статусе артистов, а в звании каких-то клоунов никому не хотелось.

– Что же делать? – расстроилась Светлана. – Я и сама чувствовала, что ребятам не очень нравится... Но другого-то нет!

– Будет, – энергично кивнул Витька. – Сейчас все сделаем. Лис, у тебя почерк красивый?

В первый момент я даже не поняла, к кому он обращается. С ума сойти – Лис! При всем честном народе... Весь честной народ тем временем уставился на меня, ожидая ответа, и я с трудом выдавила:

– Не знаю...

– Значит, будешь писать, – подытожил он и показал на стул: – Садись. Светлана, есть бумага и ручка?

Культмассовичка кивнула.

– Значит, так, – окончательно вошел в образ творца Витька. – Деда Мороза и Снегурочку похитили пришельцы...

– Ты особенно-то не размахивайся, – предупредила Света. – У нас народа нет на столько ролей.

– Меняться будем, – отмахнулся он.

– А костюмы? – не отставала она.

– У вас ведь есть в запасе какие-то? Из них соорудим, – легко решил он и эту проблему.

И прямо на ходу Витька легко сочинил новогоднюю историю. Сюжет подозрительно напоминал перипетии компьютерной игры, которую парни обсуждали вчера за ужином, но это не умаляло ее достоинств – особенно по сравнению с отвергнутым утренником.

– Ну вот, – удовлетворенно заметил он, поглядывая на листки, исписанные моим красивым почерком. – Другое дело.

– Да, прикольно получается, – одобрили парни.

И Свете ничего не оставалось, как согласиться.

Под Витькиным руководством мы прогнали свеженаписанный сценарий и остались весьма довольны и им, и собой. Теперь не будем выглядеть в глазах общественности глупыми клоунами!

Мы с Витькой по-прежнему представляли Деда Мороза и Снегурочку, а Мишка со Славиком должны были по ходу действия переодеваться то в Старый и Новый Год, то в костюмы пришельцев, то еще каких-то загадочных персонажей – их истинная сущность так и осталась для меня загадкой.

– Кстати, о костюмах! – вдруг вспомнил Витька. – Пойдемте посмотрим, что там есть, а то, может, зря мы все напридумывали...

«Ты напридумывал», – хотела поправить я, удивившись множественному числу, но потом оценила его авторскую скромность и промолчала.

Света привела нас в какую-то подсобку, где на полу были кучей свалены костюмы.

– Что ж не на вешалках висят? – не сдержалась я.

– Да все прошу-прошу, никак не сделают, – отмахнулась она. – В общем, смотрите...

Костюм Снегурочки оказался голубым платьем, отделанным искусственным мехом и расшитым мишурой, которая висела неопрятными клочьями. Еще имелась шапочка – тоже не в лучшем состоянии: мех с одной стороны оторвался и подкладка вылезла наружу.

– Подделать, конечно, немного надо, – развела руками Света. – Я тебе нитки с иголкой дам.

– А нам кто подделает? – пробасил Славик, просунув руку сквозь здоровенную дыру в костюме лесного чудища – его решено было выдать за облачение пришельца.

– Я все не успею, – поспешила откреститься я.

Не хватало еще накануне Нового года играть в Элизу из «Диких лебедей», обшивавшую одиннадцать своих братьев! Я эту сказку когда-то очень любила, мне даже нравилось воображать себя ее героиней, которую притом звали почти как меня, но к такому подвигу я была не готова.

– Возьми себе хотя бы Деда Мороза, – попросила Света. – А остальные я сделаю.

Я хмыкнула и покосилась на Витьку – слышал ли он двусмысленную фразу? Но он копался в куче обуви, сваленной в углу, и никак не прореагировал, так что я со вздохом ответила:

– Ладно. Деда Мороза, так и быть, возьму.

Когда я явилась в комнату с костюмами в охапку, Лиана вытаращила глаза:

– Это что у тебя?

– Костюмы, – с достоинством ответила я. – Для новогоднего вечера.

И, предвосхищая вопрос, пояснила:

– Я буду Снегурочкой.

– Снегурочкой? – недоверчиво переспросила соседка и хихикнула. – Ой, я не могу, Снегурочкой! – продолжала потешаться она. – Встаньте, дети, встаньте в круг!

– Это Золушка, – машинально поправила я, раскладывая на кровати платье.

– Что?

– «Встаньте, дети, встаньте в круг» – песня Золушки, – терпеливо пояснила я. – А у меня будут совсем другие слова...

Несмотря на неподобающие условия хранения, платье оказалось чистым и даже не очень мятым.