Рудольф Сирге - Маленький, да удаленький

Хенн проснулся — ему показалось, что его разбудил чей-то плач. Он хотел было поднять голову, чтобы осмотреться, но утренний сон был настолько сладок, что мальчик снова уронил голову на подушку.

Вскоре опять послышалось повизгивание и вслед за жалобным писком раздалось досадливое ворчание, которое перешло в собачье тявканье.

— Щенок!

Хенн, отбросив одеяло, молнией вскочил с постели. Протирая обеими руками глаза, он увидел, что по гладкому полу идет, переваливаясь, черный зверек, чуть больше крота. У этой крохотной собачонки оказались на редкость кривые лапы. Она слегка покачивалась, попискивала и помахивала черной ниточкой, которая, очевидно, представляла собою хвост.

— Здравствуй, щеночек! — присел Хенн, сияя от радости, потом опустился на четвереньки и пошел ему навстречу. — Вот ты какой у меня! Ну что ты, маленький, шатаешься? Смотри, шагай, как я!

Мальчик сделал пару неуклюжих шагов и попробовал тявкнуть, как щенок. А тот, несмотря на свой малый рост и совсем еще слабые ноги, решил сразу показать, что он самая настоящая собака: поднял голову, широко расставил лапы и заворчал на Хенна, словно говоря ему:

— Озорной мальчишка, р-р-р… Зачем ты кривляешься? Я же вижу, что ты не собака… — И даже шерсть встала на нем дыбом.

Щенок отступил на несколько шагов и звонко залаял.

— Смотри ты, какой маленький, а уже сердитый. — Хенн поднялся с пола. — Из тебя наверняка вырастет злая собака… Ну иди сюда, иди, — позвал он.

— Конечно, вырастет, — прорычал в ответ щенок. — Не подходи близко! — И спрятался под печкой, где ему было отведено место.

— Давай дружить, — протягивая руку, подошел к нему Хенн.

То ли оттого, что в голосе Хенна ему послышались радость и теплота, то ли от необходимости обзавестись в чужом месте другом, — щенок опять приблизился к Хенну, виляя тоненьким хвостиком. Он был такой забавный, что Хенн не выдержал, сгреб со стола хлебные крошки и протянул их щенку.

Вкусный запах хлеба еще больше привлек щенка. Мальчик, который кормит его хлебом, не может быть плохим, думал щенок. Вставшая дыбом шерсть улеглась, и он кубарем бросился к Хенну.

Вскоре они возились на полу вдвоем, как закадычные друзья. Щенок повалился на спину, поднял кверху свои кривые, в белых носочках лапки, играя, ухватил зубами руку Хенна и стал легонько кусать. Хенн щекотал его и поддразнивал. И тут молчаливый с виду маленький пес, набрав воздуху в грудь, тявкнул так громко, что лай эхом отозвался в комнате. Хенн тоже повизгивал в тон щенку, трепал его за уши и ласкал. А тот, подпрыгивая и скуля от восторга, теребил его за штанину, терся об ноги, всячески пытаясь показать, что он сумеет быть Хенну настоящим другом, пусть же и тот станет для него товарищем.

В комнату вошел отец Хенна, школьный учитель.

— Смотри-ка, уже подружились… — улыбнувшись, сказал он.

— Только что, — ответил Хенн. — Большое спасибо тебе, отец, за то, что принес его.

— Обещал и принес. Теперь смотри воспитывай, чтоб выросла умная собака…

— Обязательно выучу его, будет настоящая собака, умная. А как его зовут?

— У него нет пока имени.

— Вот так так! — удивился Хенн. — Без имени! — Он потрепал щенка по загривку, а тот повалился на пол и разлегся.

— Придумай сам ему кличку, — посоветовал отец. — Собака-то твоя, тебе и имя выбирать…

Хенн уже две зимы ходил в школу и знал много всяких имен. Но какое из них подойдет для маленького щенка? Он решил подумать, а потом посоветоваться об этом со своими друзьями, Анни и Калью. Имя должно быть достойно собаки. Плохую собаку нельзя называть красивым именем. Да, вопрос был непростой. Мальчик стоял в раздумье. А маленькое существо без имени не давало ему покоя, то хватая зубами большой палец ноги, то урча и отпрыгивая, словно приглашая Хенна.

— Ну что ты все говоришь, давай поиграй со мной!..

— Послушай, — сказал Хенн, отдергивая ногу, — ты ведь настоящий грызун…

Очевидно, щенку не понравилось, что его обозвали грызуном. И он тут же с шумом принялся ловить свой хвост, а потом стал подскакивать на всех четырех лапах, так что Хенн не удержался и рассмеялся во весь голос. И тут в комнату влетели Анни и Калью.