Мария Митрофанова: Мышка-норушка

– Все-все, понял, заткнулся, умер. Кто идет за журналом?

– Думаю, что меня одного достаточно, – сказал Макс. – Память у меня хорошая, я вам все сведения перескажу дословно.

– В путь! – снова вылез неугомонный Славка.

Через несколько минут Крайц докладывал ребятам:

– Я не только посмотрел журнал, но и в личное дело Рычаговой заглянул, – не дожидаясь вопроса ребят, он тут же ответил: – Сказал Аде Игнатьевне, что маме нужен материал для социологического исследования.

Ребята восхищенно вздохнули. Дело в том, что представительный вид Макса, его неограниченная самостоятельность и то доверие, которое он вызывал у всех без исключения представителей старшего поколения, были предметом постоянной зависти одноклассников.

Между тем Макс продолжал:

– Итак, Рычагова Дарья Дмитриевна. Родилась в нашем городе. Ее отец, Рычагов Дмитрий Викторович, овдовел через два года после рождения дочери и больше не женился. Даша воспитывалась у бабушки в Приреченске. Ее отец работает в «Евровояже» ведущим специалистом.

Ребята присвистнули. «Евровояж» был весьма преуспевающей фирмой, и сотрудники там получали очень хорошие оклады. Из всей шестерки только Вера Бреусова путешествовала с родителями по путевке этой фирмы.

Светка подвела итог:

– Итак, финансовых проблем в семье нет, и другие неурядицы тоже вряд ли имеют место быть. Значит, все дело в самой Дарье. Ну что, парни и девчонки, будем пытаться?

– Будем! – дружно ответили ей ребята.

(Из дневника Даши)

13 сентября. Я смело могу зачислить себя в категорию невезучих. Еле-еле сумела уговорить родного папу купить мне новый костюм. А что толку? Опять меня все разглядывали, как неведому зверушку! Ну теперь-то что не так? Хорошо, что хоть к доске не вызывали. После физкультуры я все равно ничего бы не смогла ответить.

А после уроков еще одна пытка: иду себе домой, тут окликает меня Белова со всеми своими: «Даша, давай поговорим». Ну о чем мне сними говорить?! Она мне: «У тебя проблемы, и мы хотим тебе помочь». Какие у меня проблемы? То, что я стесняюсь, их совершенно не касается. Слушал я слушала их доброжелательные голоса, потом не выдержала, говорю: «Ребята, оставьте меня в покое» и убежала.

А дома так стыдно было! Только вот сейчас смогла все написать. Зря я, наверное, ребят обидела, но по другому не могу. Сижу себе тихонько, учусь, никого не трогаю. И только одно желание: чтобы на меня не обращали внимание! Не могу я, когда на меня пялятся все.

14 сентября. Завтра папа уедет. Правда, ненадолго. Всего на пять дней. Но мне все равно грустно. Я так и не набралась смелости, чтобы ему пожаловаться. Если честно, то я просто не могу найти нужных слов, чтобы он меня понял. А еще мне стыдно. Папа ведь ради меня старался, и не виноват, что мне тут плохо. Я, наверное, улитка. Мне хорошо в моем маленьком домике. А это интересная идея: попробую написать стихотворение. До свидания, дневник!

После попытки поговорить с новенькой все ребята развели руками. Вера Бреусова выразила общее мнение:

– Это мышка-норушка какая-то, а не девчонка! Кто как, а я отказываюсь пытаться ее из этой норки выковыривать!

Упорствовала только Светка:

– Ребята, но так же нельзя! У нас такой класс дружный, и вдруг одна нелюдимая девочка, как бельмо на глазу!

– Светлана, а что мы можем сделать? У тебя есть конструктивные предложения? – Макс небрежным движением поправил очки.

– Я попробую поговорить с ней сама.

– Свет, ты думаешь, это поможет? – засомневался Славка.

– Ну что-то же должно на нее подействовать!

Изящная Вера передернула плечами:

– Ты как знаешь, а я отказываюсь. У меня своих дел полно.

– Ну и, пожалуйста, я сама справлюсь! Хотя ты, между прочим, вместе со всеми обещание давала!

– Девочки, не ссорьтесь! – подал голос молчавший до этого красавец Дима Проскурин. – Света, не кипятись. А ты, Вера, не спеши с выводами. Мы только начали свои попытки, а ты уже сдаешься.

Его поддержала Ира:

– Вспомни Борьку Губина, он пришел к нам в позапрошлом году медведь медведем, а ведь вытащили мы его за месяц из берлоги. Каким он оказался блестящим историком!

Вера состроила скептическую гримасу:

– Ну, к Губину все-таки было легче подход найти: он мальчишка. А Рычаговой, по-моему, должны мальчишки заняться!