Клара Моисеева - Рыцарь XX века

«Вот почему так сложна обстановка в стране, — думал аль-Хамиси. — Правители Великобритании никогда не сомневались в том, что им должны подчиниться страны, куда смогли приплыть корабли могучего королевского флота. Когда же наступит день равенства?!»

Зная жизнь миллионов обездоленных, аль-Хамиси думал о том, сколько мужества, сколько сил и бесстрашия нужно египтянам, чтобы завоевать подлинную свободу. Свои мысли об этом поэт выразил в стихотворении «Рыцарь». Оно было удивительно созвучно настроению времени.

Поэзия молодого аль-Хамиси призывала к мечте о свободе и чести, звала к борьбе. Жизнь в столице, где кипели страсти, многому учила. Здесь старое, косное и отжившее, пытаясь защитить себя, боролось с новыми веяниями. Молодые энтузиасты стали истинными борцами за светлое будущее страны. Для новой египетской литературы созрели молодые таланты. К ним присоединились маститые, прославленные писатели: Таха Хусейн, Ахмед Амин, Заки Мубарак. Поэты и прозаики других арабских стран печатали свои произведения, полные новых идей, новых надежд.

— Ты нравишься мне, Абд ар-Рахман, — сказал как-то Ахмед-Мухаймар, встретив аль-Хамиси в журнале «Асакафа». — Как хорошо, что опубликован твой «Рыцарь». Это блестящий призыв молодежи к борьбе за подлинную свободу.

— Прошло время Дон Кихотов, — улыбнулся аль-Хамиси. — Я всей душой предан Дон Кихоту. Это одно из моих самых любимых произведений. Но «рыцаря печального образа» должен заменить «рыцарь стойкий». Как много нужно мужества, чтобы примкнуть к этому воинству! Но я верю, что много придет «всадников гордых». Народ, создавший бессмертные творения культуры, народ, ставший примером высокой цивилизации в пору варварства, не может оставаться пленником невежд и стяжателей. Я написал десятки статей в разные газеты и журналы. Я громил злодеев, способствующих насаждению зла и косности.

— Я радуюсь, когда читаю твои выступления в газетах и журналах. Настало время кричать во все горло. Если твое гневное слово может открыть хоть несколько деревенских начальных школ, считай, что достиг цели. Сколько потеряно народных талантов! Как много деревенских мальчишек так и не узнали о своих возможностях. Безграмотность — великое наше несчастье. Я говорю с тобой и думаю: могло случиться непоправимое, если бы твой отец не отвез тебя в аз-Зарку. В его деревне не было школы и твои сверстники не научились читать. Твой великий дар могла поглотить тьма. Как многого лишились бы твои соотечественники! А королю Фаруку следовало бы отказаться от одного дворца, купленного в Александрии за баснословные деньги, и появились бы десятки начальных школ. Целый народ во власти тирана! Наша обязанность — помочь людям осознать всю несправедливость такого существования и бороться против социального зла.

— Но у власти сейчас находятся самые реакционные правые партии, — говорил с возмущением Абд ар-Рахман. — Король осуществляет свою политику полного подчинения английскому империализму. Его мало заботит судьба народа. Невозможно подсчитать количество потерянных жизней, оттого что медицина недоступна народу. Мои родители умерли от тяжелых болезней, не имея возможности получить врачебную помощь, лекарства, которые дороги и недоступны. Я нагляделся на обездоленных детей в деревнях и городах, тысячи крошечных детей умирают от голода и болезней. Непонятно, как терпят это беззаконие правящие министры и их кабинеты. Как они могут разъезжать в своих автомобилях по дорогам, вдоль которых можно видеть тысячи бедных хижин феллахов. Я уверен, придет время и наступят великие перемены.

Так говорил Абд ар-Рахман.

— Признайся, друг, ты состоишь в коммунистической или социалистической организации? Я вижу, ты избрал для себя трудную дорогу. Дорога к справедливости усеяна пулями, ограждена тюрьмами и неправедными судилищами.