Любовь Воронкова - Волшебный берег

Старался понять, но так и не понял.

«Посмотрю, что Аринка скажет», — решил он и открыл глаза.

Он лежал на тёплой лежанке, прикрытый сверх одеяла бабушкиной шубейкой. Лёня приподнялся, посмотрел на Аринку. Аринка спала на широкой бабушкиной постели, подложив руку под свою румяную щёку.

Бабушка возилась у печки. Она заметала шесток веничком — значит, печка уже протопилась.

«Когда же она встала? — подумал Лёня. — Или не ложилась совсем?»

Бабушка закрыла печку заслонкой. На столе у неё уже шумел самовар.

— Ребятишки, — сказала бабушка, — не пора ли вставать?

Лёня тут же сбросил с себя одеяло и шубейку и спрыгнул с лежанки.

— Эй, соня! — крикнул он Аринке. — Вставай! Или ты у бабушки жить останешься?

Аринка открыла глаза, потянулась… Посмотрела на Лёню и сразу села в кровати.

— Ты когда щёку расцарапал?

Лёня взялся за щёку — царапина. Ведь это он оцарапался, когда к зайчатам под куст полез… Аринка и Лёня смотрели друг на друга… Так, значит, это не сон был?

— Живо одеваться, живо умываться! — сказала бабушка. — Драчона готова, самовар кипит.

Лёня умылся, вихор на лбу как следует примочил. И ещё раз пощупал царапину на щеке. Если всё это ему во сне приснилось, то откуда же царапина?

Аринка тоже встала. Взялась расчёсывать косу. А из косы посыпались еловые иголки.

— Ты что, ночью по ёлкам лазала? — сказал Лёня.

— А это когда мы по оврагу шли… Там ёлки такие лапастые — помнишь? Вот я косой и зацепилась.

Лёня уставился на Аринку. Ведь это ему снилось, что они шли по оврагу. А откуда же Аринка знает?

Бабушка Марфа поставила на стол горячую драчону — мятую картошку с яйцами и со сметаной. Тёплый, вкусный запах пошёл от неё по всей избе.

Лёня и Аринка живо уселись за стол.

— Ешьте как следует, заправляйтесь, — сказала бабушка Марфа, — да и в путь. Надо прийти домой засветло, ночью по дорогам ходить не годится. А зимний день короток.

Лёня перестал жевать, взглянул на бабушку. Как это она говорит, что ночью по дорогам ходить не годится, а сама?..

Но сказать об этом не решился. Он всё ещё не знал, вправду ли это было, или ему всё во сне приснилось? Пожалуй, скажешь, а бабушка смеяться начнёт!

Лёня и Аринка плотно позавтракали. И мешкать не стали, оделись, вывели из-под навеса свои лыжи.

— Спасибо, бабушка! — сказал Лёня.

— Спасибо, бабушка Марфа! — сказала и Аринка. Подбежала к бабушке Марфе, обняла её, потянулась поцеловать. Потом поглядела ей в лицо, хотела о чём-то спросить… и не спросила.

— Ну, счастливо! — сказала бабушка Марфа, открыла калитку. — Бегите. А ты, Лёня, скажи дома, что на праздник обязательно к вам приеду. А если лошади не будет, пешком приду.

— Что ты, бабушка, — сказал Лёня, — отец сам за тобой приедет!

— Ну, прощайте! — Бабушка махнула рукой. — А захочется у меня побывать — буду рада. Я защитников слабых очень люблю!

— А тогда вступай в наш отряд! — сказал Лёня и засмеялся.

Очень смешно показалось, что его бабушка может быть в их отряде, где одни только ребятишки.

Но бабушка даже не улыбнулась.

— А я уже давно в вашем отряде! — сказала она. — Счастливо!

Лёня удивился, хотел что-то сказать, что-то спросить, но бабушка уже закрыла калитку.

Лёня и Аринка вышли на дорогу.

— Эй вы, кони, мои кони! — крикнул Лёня, и лыжи его засвистели по накатанной снежной дороге.

Аринка не кричала «Эй вы, кони!», но не отставала от Лёни. Она была молчалива, всё думала и думала о чём-то.

А лыжная их дорога всё бежала да бежала к дому. Через большой луг. Через шоссе, где из-за машин был опасный переход. Через пригорки и овражки, по мостам через речки…

Наконец показались знакомые крыши родного колхоза. Теперь уже можно и не спешить, дом недалеко.

— Лёня, а всё-таки скажи, когда ты щёку оцарапал? — спросила Аринка. — Ведь вчера у тебя царапины не было!

— Когда к зайчатам сунулся, вот когда, — ответил Лёня, — а ты потом сказала, будто я хотел зайчат погубить. Будто я нарочно там свои следы оставил, чтобы ни одна зайчиха их кормить не стала!

— Лёня!.. — начала Аринка.

Но Лёня не хотел её слушать.

— Да, ты так сказала! Ты так сказала!

— Я знаю, что сказала! — закричала Аринка. — А что бабушка Марфа нам велела? Ага? Забыл? Бабушка Марфа велела дружбу беречь. Если дружбу потеряешь, потом всё время будешь жалеть. И уж тогда ничего поправить нельзя. Забыл, да?