Святослав - Одиннадцать восьминогих

Сергей посмотрел на лежащего человека, на Хлыста, схватил Пима за рукав и потянул прочь.

Не успели они сделать и десяти шагов, как их нагнал Хлыст.

Он тяжело дышал. Узнав Сергея, он спросил;

— Откуда?

— Из города.

— Этот с тобой?

— Да.

— Что видели?

— Ничего.

Хлыст приблизил своё лицо к Пиму и белыми глазами посмотрел на него из темноты. Глаза тускло поблёскивали. Правую руку Хлыст держал в кармане.

Пим зажмурился от страха.

Сергей дёрнул его за рукав и повёл улицей вниз к шоссе, где зелёным огнём горели ртутные лампы и шурша проносились автомашины.

Сияющий, полный света троллейбус с прозрачной голубой крышей выплыл из-за угла, проплыл серединой асфальта и исчез, уронив с проводов лиловую цепочку искр.

Ночью Пим не спал. Он метался по дивану. Над его головой раскачивался жёлтый фонарь, и чёрный человек без конца падал в пыльный песок немощёного переулка.

— Что с тобой? На тебе лица нет! — удивилась утром мать. — Ты нездоров?

— Нет, ничего.

В школу он собирался долго, шёл кружной дорогой; проходя мимо переулка, в котором встретил Сергея, вздрогнул. Будто кулаком ткнули в грудь…

В школу он пришёл минут за пять до звонка. Едва вошёл в класс, понял: что-то произошло.

Девочки стояли кучкой у стены. Мальчишки сгрудились у окна.

Они гоготали.

— Чего ржёте? — спросил Пим. — Дайте посмотреть. Мальчишки расступились.

На окне сидел Толик. В руках у него была зелёная тетрадь.

Пим нахмурился и протянул к ней руку.

— Брось ты, давай дочитаем, — сказал Теляков. — Там такое… — Он не закончил. В дверях показалась Зойка.

Мальчики затихли.

Зойка подошла к Пиму. Глаза у неё были красные. Губы сжаты в полоску.

— Если ты хочешь знать, — начала она. Губы её задрожали. — Я… я… никогда не думала, что ты… Я ненавижу тебя. Понимаешь, не-на-ви-жу!

Зойка повернулась и бросилась вон из класса. Люда Усанова подошла и выхватила из рук у Толика тетрадь. Пим попробовал усмехнуться. Чёрт знает, что такое!

Зазвенел звонок. В коридоре послышались шаги Лидии Гавриловны.

Литература… История…. Большая перемена.

Всю перемену Пим простоял в коридоре.

СУМАСШЕДШАЯ ЭТА ЗОЙКА! ВСЕ ДЕВЧОНКИ — СУМАСШЕДШИЕ. ПОДУМАЕШЬ, ТЕТРАДЬ!

Подошёл Рафик.

— Ты чего? — спросил его Пим. Рафик тоже был злой.

— Зинаида тройку в четверти пообещала, — сказал он. — Вот чего.

— За что?

— За Колумба.

— Не знал? Рафик кивнул.

— А что она спросила?

— Сколько у него было кораблей.

— А ты?

— Что я, с ним плавал?

Глаза у Рафика сделались чёрные-чёрные.

— А ещё что она спросила?

— Много.

Позади Пима шаркнул веник. Пим обернулся и увидел Ксанфа.

— Ксанф, — медленно спросил Пим, — ты не знаешь, сколько кораблей было у Колумба, когда он открыл Америку?

Сторож испуганно посмотрел на мальчика.

— «Санта Мария», «Нинья», «Пинта»… — забормотал он. — Три корабля. Отплыли из Палоса 3 августа 1492 года., курсом юго-запад… к Канарским островам…

Рафик с удивлением посмотрел на Пима.

— Нехорошо шутишь, Пим! — сказал он. — У меня дедушка в Ереване. Мы никогда не шутим с ним.

Пим стоял привалясь к стене и смотрел, как удаляется согнутая фигура сторожа.

«СТОРОЖ, КОТОРЫЙ ЗНАЕТ ЧИСЛО «ПИ» И НАЗВАНИЯ КОРАБЛЕЙ КОЛУМБА… ОБ ЭТОМ НАДО СКАЗАТЬ СЕРГЕЮ!

— Пим! — К ним подбежал Толик. — Приходил слободский Пеца из седьмого «а», спрашивал, может, сегодня сыграем? У них тоже семь человек.

— Сыграем, — задумчиво ответил Пим,

— После уроков, за домом?

— Хорошо.

На поле вышли: Степан, Пим, Толик, Теляков, два Руденко. Зойка — седьмая по списку, — конечно, не пришла.

— Ладно, в ворота стану я, — сказал Толик. Слободских было семь, капитаном у них был Пеца — длинный семиклассник в бутсах.

— Иди! — подтолкнул Пима Степан. Капитаны встретились посреди поля.

— Разыграем? — спросил Пеца. Пим кивнул.

Пеца вытащил из кармана перочинный ножик, показал его Пиму и спрятал кулаки за спину,

— В какой?

— В левой.

Ножик лежал в правой,