Борис Кушнер - Столицы Запада

Наш Советский Союз далеко отстал от Запада в деле развития автомобилизма. В течение многих последних лет количество авто-машин, обслуживающих нашу страну, стояло неподвижно на одном уровне, не превышая 12–15 тысяч. Это являлось результатом почти полного отсутствия у нас собственной автомобильной промышленности. За ввозные иностранные автомобили приходится платить валютой, а валюта нужна нам для приобретения заводского оборудования, для оборудования мощных силовых станций, для покупки тракторов — для индустриализации страны и для социалистического переустройства нашего отсталого земледелия.

Ежегодным ввозом автомобилей мы покрывали лишь естественную убыль нашего автопарка. Как ни береги машину, как ни ремонтируй ее, все же она в конце-концов изнашивается и окончательно выбывает из строя. В результате такого положения вещей целых сорок стран обогнали нас в деле развития автомобилизма.

Даже такие маленькие государства, как Финляндия и Румыния, даже отсталый культурно и промышленно Китай стояли впереди нас.

В настоящее время в постановке этого дела у нас произошел крутой перелом. Московский автомобильный завод Амо, выпускавший до сих пор лишь несколько сот грузовиков в год, переоборудывается заново и будет выпускать тысячи машин ежегодно.

Увеличивает в несколько раз свою производительность и Ярославский завод тяжелых грузовиков и, наконец, в Нижнем строится в американском темпе, под техническим руководством Форда, гигантский автомобильный завод, который будет к концу пятилетки выпускать не менее ста сорока тысяч машин ежегодно. Мощность Нижегородского завода сможет быть доведена и до 300 тысяч автомобилей в год.

Опираясь на эти предприятия, наш Союз станет могучей автомобильной страной и быстро начнет догонять буржуазные страны Запада. Для того чтобы разрешить великую техническую задачу — посадить на автомобиль каждого рабочего и каждого крестьянина-колхозника — нам придется однако, впоследствии значительно расширить рамки намеченного и уже осуществляемого объема строительства автопромышленности.

Выставки — технические, промышленные, художественные, местные и всемирные — это особая специальность Парижа, одна из характернейших его черт. Выставки здесь явление постоянное, хроническое. Не даром в числе местных выставочных сооружений значится Эйфелева башня, грандиозный дворец Трокадеро, мост Александра III с бронзовой отделкой — единственная вещь в мире, которая носит еще имя одного из бывших кровавых русских царей, и прочие строительные чудеса.

Ближе к центру, среди характерных крыш с закругленными скатами, среди чешуи домов тихим озером плещется овальная Вандомская площадь в стиле империи. На площади стоит Вандомская колонна. На колонне — Наполеон. На соседних улицах тротуары проложены под аркадами домов и закрыты от дождя. Улицы строги и стройны и выдержаны в суховатом стиле ампир, сохранившем привкус наполеоновской солдатчины и его военных походов. Буржуазией этих районов ничего нет на всей земной поверхности. От многочисленных парфюмерных магазинов знаменитейших французских фирм, от еще более многочисленных буржуазных женщин, переполняющих автомобили, магазины, кафе и панели, над этим районом Парижа круглые сутки стоит не затухая сладкий, пьяный запах духов.

Каждый город имеет свой отличительный запах. Гамбург пахнет сталью и морем, Лондон — курным углем, перегретым асфальтом и туманами. Послевоенный Берлин долго пах бензолом, напоминающим преувеличенно сильный запах лошадиного пота. Есть города, которые пахнут мокрым камнем, бывают пахнущие пылью. Каждый город имеет свой отличительный запах, но рассказать об этих запахах трудно. В нашем языке нет для них соответствующих названий. Человек различает великое множество запахов, но не привык придавать им в своем обиходе никакого значения, да и в работе, в производстве они не играют почти никакой роли. Поэтому нет для запахов меры и нет в языке слов для них.

Парижу свойствен его особый собственный запах. Сложный, устойчивый и совершенно неопределимый. Кроме единого общегородского запаха, в Париже существуют ещё многочисленные районные запахи. Эти однороднее и проще. В основном состоят из трех элементов. Из запахов пищи, распространяемых множеством настежь раскрытых кафе, ресторанов и продуктовых лавок. Из запаха писсуаров плохой конструкции, в щедром изобилии расставленных повсюду. Из запаха автомобилей, многими десятками тысяч пересыпающихся по парижским улицам, как камешки пересыпаются в барабане для промывки гравия. Эти три основных запаха смешиваются в различных пропорциях, сдабриваются букетом, запахов второстепенных и таким путем образуют районные оттенки.