Юрий Третьяков - Про Андрейку, Моську, Алеху и Читаку

Когда завиднелись на пригорке крыши и скворечники родного Шапкина, Андрейка опять спросил:

— Так вы обижаетесь, что ль?

— Нет же, сколько раз говорить! — грубо ответил Алеха.

— Вижу, что обижаетесь, — твердил свое Андрейка. — Что я, слепой, что ль? Говорили бы честно… Если бы вы знали, как дело происходило, то вы…

— Отвяжись! — вдруг разозлился Моська. — Чего привязываешься? Долдонит и долдонит одно и то же!

— Сам потерялся, а сам придирается… — жалобно добавил Алеха. — Мы через тебя даже грибов не набрали, и то не придираемся, а он…

— Ага! — обрадовался Андрейка. — Значит, я правильно догадался!..

Дорога раздвоилась — к реке и к Шапкину. Алеха с Моськой пошли купаться, Андрейка молча повернул к дому…

Мать встретила его сообщением:

— Прокисли твои грибы!..

Андрейка пошел в чулан и заглянул в банку: грузди забродили, осклизли и пахли кислятиной…

— Что теперь будешь делать? — поинтересовалась мать.

— Выкину… — буркнул Андрейка.

— Давно бы надо! Люди вот уже белянки несут. Теть Нюша ходила — полтора ведра набрала…

Андрейка оживился:

— Беляночные места я знаю! Могу сколько угодно принести…

Теперь ему было ясно, что делать. Сейчас пойдет на речку и скажет Алехе с Моськой, что черные грузди не годятся — прокисают, а завтра с утра нужно отправляться за белянками. Есть такие места, где они чуть ли не около каждого дерева растут.

Если их там окажется не очень много, то лучшие места нужно Алехе с Моськой отдать, чтобы они, как начинающие грибники, набрали больше, а уж Андрейка — сколько там останется…

На душе стало полегче…

Норма оказалась пустяковая: по три кубометра на бригаду.

Всего явилось на лесозаготовку человек двенадцать из разных классов, не считая пионервожатой Тани, — всего, значит, четыре бригады.

Андрейкина бригада состояла из Алехи и Моськи. Себя Андрейка назначил бригадиром, как хозяин пилы. Не пила — магнит: сама режет! Моська принес топорик, острый, как бритва.

Витька-лесник в форменной фуражке и с планшетом, приспущенным для форса ниже колена, всячески выхваляясь перед Таней, произносил речь:

— Тихо! Слушай внимательно мой инструктаж! Ушами слушай, чтоб потом не плакать: я не знал, то да се…

— Не заплачем… — гордо сказал Андрейка. Витька покосился на него и продолжал:

— Какая, значит, в данный момент наша задача? Наша задача — произвесть, образно говоря, выборочную, или, иными словами, санитарную, рубку, так? Что она обозначает? Она обозначает, что вы должны предварительно обращать свое внимание, имеется ли на стволу отметка данного характера…

Он позвал всех к дереву и показал на стволе длинную широкую царапину, будто какой-то громадный зверь царапнул когтем, содрав кору.

— Для чего мы производим санитарную рубку? Мы производим ее для разрядки леса… образно говоря, для очищения от негодной древесины, которая не позволяет рость хорошим деревам! Не дает им простора!.. Ясно? Спиливать только меченые, а то я вас, чертей, знаю… сам был таким и даже хуже!

Потом Витька показал всем палку, которую называл «эталон полтора метра», объяснив, что сваленное дерево нужно распиливать на поленья точно такой длины и складывать в поленницу.

Каждая бригада тотчас сделала себе по эталону. Андрейка своим сразу смерил, какая получится поленница: совсем маленькая, от силы на полчаса работы!..

— А ничего, если кто больше напилит… пять кубометров или шесть? — спросил он Витьку.

Тот долго осматривал Андрейку с ног до головы, будто примеряя, куда он годится, потом ехидно сказал:

— Ты сперва норму выполни, а потом трепись!.. Я тебя знаю… ты ведь из Шапкина? Шапкинские — трепачи известные!..

Большинство ребят было из Тюковки, где находилась школа. Они захихикали, Андрейка обиделся и пробурчал тихонько, когда Витька отошел:

— Подумаешь, москвич нашелся!.. Развесил планшетку, как лейтенант какой!.. Где еще он ее добыл, небось не его…

— У них дядя в погранвойсках служит, — сообщил Моська. — Он и привез… какую-нибудь негодную… Раз он так, то и мы навязываться не будем! Сейчас по-быстрому норму напилим — и домой!.. Я об кроликах сильно беспокоюсь… Брату Федору поручил, да только он маленький, глупый еще… Заиграется, позабудет накормить! А кролик, если двенадцать часов не поест, помирает — вот чудеса, а? В «Кролиководстве» написано…