Север Гансовский - В рядах борцов

Несколько раз мальчик у нее на руках принимался плакать, но Розе довольно было сказать, что они вернутся на ферму, чтобы он замолкал. Так испугала мальчиков сцена во дворе.

Они шагали молча и быстро. Девушка слышала только тяжелое дыхание женщины позади и свист ветра в ветвях. На исходе второго часа, когда маленький уже засыпал на руках у Розы, отец первый раз остановился.

Все так измучились, что сразу сели на траву. Мальчики прижались головами к юбке матери и моментально заснули. Некоторое время взрослые сидели молча, тяжело дыша. В просвете между деревьями была видна луна, сбоку к ней подбиралась большая темная туча.

Женщина поднялась. Она развязала узел, положенный мексиканцем на траву, и достала оттуда фляжку с водой. Мужчина напился первый, за ним девушка, потом женщина сама сделала несколько глотков. Она доставала из узла кусок черствого кукурузного хлеба, когда в ночной тишине раздался револьверный выстрел. Хотя это было далеко от них и никто не понимал, зачем стрелять ночью, все трое сразу почувствовали, что выстрел имеет отношение к ним. Это стреляли американцы, враги. Это была погоня.

Девушка вздрогнула. Женщина бросила на нее строгий взгляд и вопросительно посмотрела на мужа. В руке у нее был нож. Она только хотела нарезать хлеба. Мексиканец продолжал спокойно сидеть, как будто ничего не слышал. Лицо у него не изменилось. Помедлив, он сказал:

— Нарежь.

Женщина разрезала хлебец на части. Они жевали быстро, по очереди запивая водой из фляжки.

— Нож дай сюда, — сказал мексиканец.

Женщина кивнула и подала ему нож. Когда съели хлеб, он вскинул на спину узел, продев лямки на плечи:

— Теперь пойдемте.

Девушка взяла на руки маленького, мать — старшего.

— Надо итти быстро, — сказал мексиканец.

И снова они шли. Ветви били их по лицу, ветер свистел наверху между стволами деревьев.

Наконец вышли из леса. Далеко впереди темнела другая большая роща.

— Туда, — мужчина показал рукой.

Второй выстрел застал их уже в этой роще. Взрослые совсем выбились из сил. Руки у девушки одеревянели. Хорошо, что маленький уже выспался и мог теперь держаться за шею. Старший мальчик снова шел сам.

Они присели отдохнуть на ствол поваленного дерева, когда раздался второй выстрел. Совсем близко. Не дальше, чем в полутора километрах от них.

На этот раз и женщина вздрогнула. Теперь стало окончательно ясно, что это гонятся за ними. Отдыхать было нельзя. Мужчина встал и прислушался, потом кивнул женщинам и они пошли дальше. Они шагали так быстро, что старший мальчик вынужден был почти бежать, чтобы не отставать от взрослых. Мексиканец всё время держался одного направления. Он двигался с таким расчетом, чтобы луна была у него слева, за спиной. Но вот луна зашла за тучи. Стало совсем темно. Он шел наудачу, в темные проходы между деревьями.

Они вышли на поляну, когда ветер донес издалека слабый лай собаки. Звук доносился слева, а не сзади. Мексиканцу стало ясно, что он сбился с направления.

На поляне протекал ручей. Они подошли к нему и остановились. Лай собаки раздавался всё ближе. Мексиканец понял, что им не уйти. Он сбросил свой узел и повернулся к женщинам:

— Будем стоять здесь.

Роза спустила маленького на землю. Старший мальчик прижался к матери. Все они напряженно смотрели в темноту леса, откуда продолжал доноситься настойчивый, становящийся всё более громким, собачий лай.

Неожиданно из леса показалась темная фигура. Мексиканец схватился за нож. Женщина отодвинула мальчиков за спину.

— Вы что, к земле прилипли, что ли? — раздался вдруг мальчишеский голос. — Хотите, чтобы собака ваши штаны попробовала?

Это был Архи. Он быстро подошел к ним и кивнул мексиканцу, как старому знакомому. Тот стоял в напряженной позе с ножом в руках, маленький, недоверчивый.

— В чем дело? — спросил Архи. Чего вы тут встали? Хьюз с шайкой гонится за вами вовсю. У них овчарка. Я ее по голосу узнал. Знаю тут всех собак на сто километров вокруг.

Мексиканец с женой смотрели на Архи с недоверием, но Роза бросилась к нему. Путая испанские и английские слова, она объяснила, что они заблудились и теперь не знают, что делать.

— Ну и что? — рассудительно сказал Архи, насмешливо глядя на мексиканца. — Я же вам объяснил, чтобы вы шли в лагерь. Это уже недалеко отсюда. Километра три. Я тут все окрестности знаю на сто километров кругом. Я ушел с фермы и теперь сам иду в лагерь.

— Но мы не успеем! — воскликнула Роза.