Север Гансовский - В рядах борцов

Увидев мужчин, мальчик вскочил. Ниагара тоже встала, недоверчиво глядя на них.

Две мысли, одна за другой, поразили мистера Каридуса. Во-первых, мальчик не выполнил его приказания, во-вторых, он всё это время кормил собаку на его деньги. Обычное, брезгливое спокойствие покинуло хозяина. Он вытащил руки из карманов и шагнул вперед, задыхаясь от ярости.

— Ты, — закричал он, — ты кормил ее на мои деньги!

Тони молчал. Собака, услышав крик, злобно сморщила кожу на носу. Шерсть на спине у нее встала дыбом.

Каридус протянул руку к мальчику. Кожа на носу у собаки сморщилась еще больше, обнажив клыки. Ниагара глухо зарычала и рванулась вперед.

Осторожный Конни отступил. Каридус, зная собачью хватку, тоже отскочил назад.

— Мальчик, — сказал хозяин, — подойди сюда!

Собака рычала. Тони стоял неподвижно. Его черные глаза с такой ненавистью смотрели на хозяина, что Каридусу стало не по себе.

— Не отдам! — неожиданно сказал Тони. — Не дам убивать! Моя собака.

Каридус огляделся, ища, чем бы издали ударить мальчика. В это время долговязый Конни тронул его рукой и сказал:

— А она, пожалуй, пойдет на сегодняшний бой вместо моей Джины. Собака злая.

Тут Каридус обратил внимание на то, что Ниагара крепко стоит на всех четырех лапах. Сломанная нога срослась и только небольшая метка указывала на место перелома. Каридус сообразил, что у него неожиданно появилась еще одна собака.

— Она злая, — повторил ирландец. — Будет хорошая драка.

— Это верно, — сказал Каридус. — Мальчик, — обратился он к Тони, — выведи ее сюда и надень намордник. Мы ее возьмем на бой.

Тони отрицательно покачал головой. Каридус снял со стены ременный хлыст и издали ударил мальчика. Но Конни снова дотронулся до его руки.

— Мы ее сами возьмем, — сказал он.

— Как ты ее возьмешь? — спросил Каридус.

Ирландец зашел за загородку с внешней стороны. Здесь на одной из жердей был привязан конец веревки, которая была на ошейнике у Ниагары. За этот конец Конни притянул упирающуюся собаку к решетке изнутри. Потом он крикнул Каридусу, чтобы тот дал ему еще веревки. Каридус принес.

Теперь, когда Ниагара находилась у решетки, Каридус смело вошел за загородку, отшвырнув Тони в сторону.

Ирландец крепко прижал шею собаки к решетке, продел вторую веревку в ошейник, завязал ее и конец отдал Каридусу. На двух веревках они вывели Ниагару из загородки и пошли по обеим сторонам собаки. Как только Ниагара бросалась на одного, другой подтягивал свою веревку. Тони кинулся было за ними, но Каридус толкнул его локтем в грудь, и мальчик упал.

— Я еще с тобой поговорю! — пригрозил хозяин, и они пошли с собакой со двора. Ниагара рвалась и рычала.

Когда они ушли, из дома напротив вышел чистильщик сапог, Джимми. Он присел на корточки возле лежавшего Тони.

— Брось, — сказал он, — не плачь. Может быть, с ней ничего не будет.

Тони поднялся. Он сидел молча и смотрел перед собой.

— Знаешь что?.. — сказал вдруг Джимми обрадованно. — Подожди немного.

Он вскочил и бросился домой. Через минуту он снова был возле Тони уже со своим ящиком.

— Уходи от своего скорпиона! — сказал он. — Сейчас лето, не пропадешь. И держись поближе к рабочим. У меня брат на кожевенном заводе работает; так пусть бы там попробовал мастер кого-нибудь ударить, — они бы ему показали! Я, когда вырасту, сразу же пойду на завод… А сейчас, — он порылся в кармане, — у меня есть полтора доллара. Возьми, тебе на первое время хватит.

Он положил деньги на землю возле Тони и вскинул свой ящик на плечо.

— Ну, я пойду, — сказал он и бегом пустился в город.

Вечером Тони поджидал Ниагару у ворот. Издали он увидел, что ирландец и Каридус ведут ее на двух веревках.

Тони выбежал из ворот и бросился навстречу собаке. Ниагара рванулась к нему с такой силой, что сначала Каридус, а потом и ирландец выпустили веревки. Ниагара прыгала вокруг Тони, лизала его лицо. Тони целовал ее и вытирал кровь с ушей и искусанной морды.

Ниагара была на свободе, и Каридус побоялся тронуть мальчика.

— Привяжи ее дома! — сказал он Тони.

Хозяин был в отвратительном настроении, потому что Ниагара сильно потрепала того пса, который, по его расчету, должен был победить.

Каридус и ирландец ушли. Тони привел Ниагару в сарай. Он промыл собаке глаза и уши и накормил ее.

После того он сложил свое имущество, которое состояло из одеяла и пары белья. Тони решил уйти куда-нибудь на ферму. Он считал, что хуже, чем здесь, ему нигде не будет.