Сильвия Каваллано - Замороженная саранча

Только боюсь что вместо философии получатся опять жалобы на быстротекучесть времени. В связи с твоей идеей про полеты в юности и зашоренность в зрелости я бы к этому добавила (по моим ощущениям) что приземленность возникает не только от отсутствия времени, но и от того, что как-то с возрастом не о чем становится мечтать — становишься, во-первых, трезвее и о чем-то мечтать просто перестаешь как о несбыточном, что-то сбывается, и это тоже вычеркиваешь из списка и таким образом становится не о чем мечтать, согласись, что в юности, а в детстве тем более, те самые крылья для полета тебе дает все-таки мечта. Какие у тебя самые счастливые дни или моменты в жизни, исключая детство, потому что, мне кажется, что по прошествии лет нам свойственно идеализировать прошлое, ведь в детстве нам хотелось побыстрее вырасти, потому что надоела школа, или наказания, или что телевизор не разрешали ночью смотреть, или гулять до поздна (вот и получается, что там хорошо, где нас нет!). У меня счастливые моменты (что вспомнилось) такие: когда мне первые 2–3 раза давали итальянскую визу, когда мои подозрения насчет болезней не оправдывались, и когда я узнала, что беременна Аней). О чем мне сейчас мечтать? О третьем ребенке? О другом доме, побольше, с большим садом? О работе? Об индийском массаже в 4 руки? О походе в ресторан «Пиросмани»? О том как вырастут дети и я буду замирать от восхищения, находясь с ними выросшими рядом где-нибудь в общественном месте? О нашей с Риккардо совместной здоровой деятельной старости? Только эти мечты также отличаются от настоящей «большой и светлой» мечты, на которую мы способны в детстве и юности, как дикие лебеди от бройлерных кур. И дело не только в объекте мечтаний, а в том, что дети не умеют заглядывать вперед, делать прогнозы, поэтому мечтают вольно и легко, а все предостережения исходят от родителей. Взрослые люди начинают «препарировать» свою мечту и собственными руками обрезают ей крылья, а то и голову отхватят — обзовут ее «несбыточной», «абсурдной». В детстве можно мечтать о том, чтобы найти клад, сделать выдающееся открытие, в космос полететь, выйти замуж за принца ну или хотя бы за актера из фильма про Робин Гуда, наесться до отвала мороженого, всю ночь не ложиться спать, чтобы не вызвали завтра на математике. Сейчас обо всем этом мечтать глупо. Вот и летай после всего этого! Подскажи, о чем бы помечтать!:-) только не о Париже — уже была. Поэтому очень хочется писать, чтобы как-то все нереализованное и внутри бурлящее (хотя, наверное, уже не бурлит, а хлюпает) куда-то поместить. И еще про то, что время летит, мне кажется, что это тоже как-то связано с потерей мечтательных способностей. Раньше случалось встать с ощущением того, что перед тобой — целый день и может столько всего интересного произойти! А сейчас? Встаешь и знаешь, что после завтрака поиграешь с Аней немного, потом уложишь ее спать, потом стирка-глажка и так все по накатанной, никаких приятных неожиданностей. Конечно, и раньше случалось просыпаться в плохом настроении, но все равно, как-то больше всего происходило в жизни, а что не происходило — додумывал и домечтовывал, а сейчас все одинаковое, известное и мечтать не о чем! Вот такие мои ощущения. Я прекрасно помню, что и раньше многим была недовольна, было у меня много страхов — типо остаться одной, бездетной и никому не нужной, я часто думала «Ну когда же, наконец?» У каждого возраста и у каждого состояния свои проблемы, вот я и пытаюсь решить теперешние.

По дому пробежал ветерок: дверь в сад была распахнута и когда я открыла окно в комнате, образовался сквозняк. Вздулись занавески, закружилась пыль за дверью (надо пропылесосить, пока муж не прищучил), запорхали пожелтевшие листки бумаги — письма бабушки, папы, мамы, тети Лели. Потом хлопнула дверь и движение прекратилось: занавески опали и вернулись на прежнее место, пыль снова серым облаком улеглась вдоль плинтуса, пожелтевшие письма опустились на ковер. Его тоже давно пора пропылесосить: на ярком утреннем солнце так хорошо видны все ниточки, клочки, обрезки, соломинки. Но вместо этого я сгребла письма и начала читать. Я читала и думала о быстротечности жизни. Мама описывала мои первые звуки, попытки сесть в кровати, купания, кормления….

«…Про то, как Поля купается, я тебе уже писала, но напишу еще раз. Моем мы Полю с твоей мамой. Она держит а я намыливаю и потом смываю водой из кувшина. Если Поля лежит на животике, то сразу же ловит ручками желтую уточку и тянет ее в рот.