Дмитрий Бавильский - Чужое солнце

– Привет!

Она ничего не ответила, только улыбнулась.

– Тебя как зовут?

Она молча смотрела на него и ничего не отвечала. А потом, словно через силу, вымолвила еле слышно:

– Пелагея.

И тут он понял, что очень хочет рассказать Пелагее о своем путешествии по Грузии – как они летали на разных самолетах, как он потерялся в Тбилиси и как они выступали перед грузинами, а потом ехали в электричке и пели хором, и про цыганенка… И расспросить ее о том, как живут староверы, – ходит ли она в школу, занимается ли спортом, какие книги читает. Но ничего этого Кирилл не успел.

Появился молчаливый отец Пелагеи, а за ним и вся их странная компания с мешками, корзинами и даже с гусями. Мать молча надела на Пелагею довольно большой самодельный рюкзак. Пароход причаливал к пристани, на которой большими буквами было написано «ЯРЦЕВО».

Бросили сходни, и вся компания спустилась на берег. Пелагеи не было видно за широкими спинами мужчин, только уже на берегу Кирилл снова ее разглядел. Она смотрела в другую сторону, и Кирилл подумал с неожиданной грустью: никогда больше он ее не встретит. И загадал: если она обернется, они еще когда-нибудь увидятся. В ту же секунду она обернулась и помахала ему рукой.

Пелагею снова загородили спины, и по сходням на корабль вошли несколько стариков с окладистыми бородами, с такими же мешками и корзинами. Теперь Кирилл сразу догадался: тоже староверы.

Часа через четыре корабль подошел к Ворогово. Уже с кормы музыканты издали увидели веселых встречающих с гармошкой. Юрий Александрович узнал в толпе двоюродного брата Витю. Музыкантов «аж из самой столицы» уже ждали, удивлялись и не верили их приезду.

Юрий Александрович заторопился, спрыгнул со сходней: ему, понятное дело, хотелось быть первым, да так неудачно приземлился, что упал. Сначала все засмеялись, Юрий Александрович попытался встать, но не смог – дикая боль. Витя, который было раскрыл объятия, помог кузену допрыгать до машины. Первым делом Юрий Александрович затребовал рентгена.

Больницы в Ворогово не было – только медпункт с пожилой фельдшерицей. Нога распухала на глазах. Фельдшерица пощупала голень, и Юрий Александрович взвыл от боли.

– Может, перелома и нет, но трещина точно имеется. Без рентгена никто не скажет, – заключила фельдшерица.

– Вот и сделайте, – раздраженно ответил Юрий Александрович.

Оказалось, что ближайшая рентгеновская установка находится в Ярцево. А следующий пароход на Ярцево – через сутки.

– Может, попробуем санитарный вертолет вызвать? – неуверенно сказала фельдшерица.

– Какой вертолет! – возмутился Юрий Александрович. – Нам сегодня вечером на свадьбе играть!

Музыканты переглянулись: ну, да, так и есть, профессиональная честь музыканта обязывает играть.

– Я вам укольчик обезболивающий поставлю. – И женщина загремела железной коробочкой со шприцем и иглами.

– Каменный век! – заорал Юрий Александрович. – У вас одноразовых шприцев нет?

– Кончились, – смутилась фельдшерица. – Я заказ сделала, но пока не прислали.

И она поставила кипятить на плитку свою железную коробочку.

– Смотри, Кирилл, такое теперь редко встретишь! – шепнул Фил. – Только в странах третьего мира.

Наконец сделали укол, и Юрий Александрович сразу повеселел.

Кирилла доставили вместе с Юрием Александровичем в избу какого-то родственника. Фил с ребятами побежал в клуб устанавливать звук, а Кириллу велел ухаживать за больным.

Ох Кириллу и досталось! Каждые пять минут Юрий Александрович требовал мелких услуг – то чаю принести, то сигарету, то включить радио, то выключить, и ворчал, что чай нехорош, а сигареты отсырели. Кирилл и не подозревал, что взрослые люди бывают такими капризными и требовательными.

Потом пришел хозяин дома, который уже давно жил в другом городе, а в Ворогово приехал на свадьбу, и Кирилл тотчас заснул и спал, пока не прибежал Фил и не сообщил, что все готово, столы накрыты, звук налажен, машина у порога и пора идти на свадьбу.

Кряхтя и стеная, Юрий Александрович надел белую рубашку, галстук-бабочку и мятый черный пиджак. Фил одной рукой подхватил бас-гитару, другой – Юрия Александровича и поволок их к машине. Кириллу велели идти в клуб пешком.