Марина Бутовская - О дохлой кошке и живых котятах

В прошлом масаи полагали, что только они одни являются хозяевами крупного рогатого скота, и поэтому считали себя вправе устраивать набеги на соседей-скотоводови угонять у них скот. Участие в набеге на чужое стадо тоже означало, что молодой человек стал полноправным членом общества. Племена масаи, датоги и самбуру остаются верны своим племенным традициям до сегодняшнего дня. Они ведут жизнь скотоводов, проводят инициации, носят традиционные тоги. Воины никогда не расстаются с копьями.

До сих пор они живут в хижинах, а любимой их пищей остается свежее молоко, смешанное с кровью рогатого скота. Современная цивилизация почти на них не влияет. И только в одном масаям все-таки пришлось уступить: волею судеб, они оказались в зоне крупнейших национальных парков Танзании и Кении, где охота строго-настрого запрещена. Львы, леопарды и гепарды находятся под охраной государства, и проявлять доблесть, борясь со львом, пусть даже с одним копьем, теперь никому не дозволено. Международные организации по охране природы много лет назад запретили охоту на львов. Каждый зверь описан и зарегистрирован. В Нгороного, например, на большинстве взрослых животных ошейники с радиосигналом.

При таком зорком присмотре шансов на поединок со львом практически не остается – пройти инициацию, убив льва, значит нарушить закон государства. Правда, порой масаи идут на хитрость и, убивая льва, сообщают властям, что тот ночью напал на их крааль и они вынуждены были защищаться. Так древние племена вступили в конфликт с современной цивилизацией. Кто-то должен уступить!

В нашем мире нет инициации, какой она осталась в этих племенах. Но иногда отголоски этих древних обрядов мы находим и в современной жизни: и сегодня, вступая в армию, новобранцы принимают присягу.Сохранились и жестокости: когда человек попадает в армию или в тюрьму, он тоже проходит обряд, похожий на инициацию, – его подвергают испытаниям,и если он выдерживает, остальные принимают его в свою компанию. А если не выдерживает, ему предстоит занимать самое низкое положение. Человек, который считает себя современным, не должен принимать участия в таких издевательствах.

И вот Аля вообразила, что по краалю ей навстречу идет такой молодой воин, только что победивший льва. Глаза горят торжеством победителя, а на теле – запекшаяся кровь, то ли льва, то ли его собственная, и взгляд его обращен на Алю, а Аля смотрит на него во все глаза… И не одна Аля. Все почтительно его приветствуют, и самые прекрасные масайские девушки на него поглядывают, а он улыбается Але и машет ей рукой… Ой! А как же быть со львом? Воин, наверное, не знает, что за убитого льва, кроме уважения воинов и восхищения девушек, его ждут и неприятности – немалый штраф, а то и тюрьма! Охота в заповеднике под запретом!

«Нет, – размышляла Аля, – все-таки лучше быть цивилизованным человеком… По крайней мере, не надо соревноваться со львами за место под солнцем!»

Неожиданно появился отчим и похлопал Алю по плечу:

– Алька! Алька! Смотри, Михи приехала!

По дорожке к пансионату шла маленькая девочка. На первый взгляд ее можно было принять за африканку – кожа у нее была шоколадного цвета, курчавые волосы заплетены в модные афрокосички. Отчим давно уже рассказал Але удивительную историю этой девочки – она была папуаской из племени айпо и родилась вовсе не в Африке, а в Новой Гвинее. Родная мать девочки умерла при родах.

Внешность девочки была самая что ни на есть папуасская: пухлые губы, широкий нос с горбинкой и очень маленький, по нашим понятиям, рост. Взрослые женщины племени айпо редко бывают выше 140 см. На вид девочке было лет восемь-девять, но Аля знала, что Михи уже тринадцать. За девочкой, таща покалеченный чемодан, лишенный одного колеса, роняя свертки и пакеты, двигались ее приемные родители: светловолосые и голубоглазые Вульф и Марика фон Деннен, немецкие антропологи, изучающие быт и культуру народов Папуа и Новой Гвинеи.

В тот день, когда девочка родилась – тринадцать лет назад, – Вульф и Марика как раз находились в этой деревне. Ученые пожалели сироту и, получив разрешение отца девочки и вождя, ее удочерили. Этим они спасли девочку от смерти. Дело в том, что в семье уже было несколько дочерей и всего один сын, и новая девочка не особенно была нужна семье: папуасы, как и многие другие патриархальные народы, хотят иметь побольше сыновей. Заботиться о новорожденной было некому, и она оказалась в том же положении, что и котята, которых выкармливала Аля.