Наталья Нусинова - Курячий бог

И ушел быстрым шагом.

Кира села на скамеечку у входа в «Шиномонтаж» и стала тихонько покачивать края железной коробки, убаюкивая собаку.

А Тёма, заложив руки за спину, расхаживал по мастерской и наблюдал за починкой колеса.

Парень вдруг оторвался от работы, взял со стула ветошь и протянул ее Кире.

— Не дури! Простудишься!

Это он увидел, что Кира снимает с себя шарф, чтобы укрыть собаку.

Кира благодарно улыбнулась и подстелила в коробку кусок тряпки, которую дал ей парень.

Вернулся Тёмин папа, с целой кучей покупок. Он принес большую бутылку сладкой газированной воды «Буратино», минералку, две упаковки пряников, шоколад «Аленка» и пакет молока. Кроме того, он купил еще разовые стаканчики и салфетки.

— Кока-колы не было, — папа вытянул вперед руки, чтобы у него забрали покупки. — Разгружайте меня!

Тёма забрал у папы «Буратино» и «Аленку», протянул Кире молоко.

— Спасибо, Денис Аркадьевич! — сказала Кира и достала из кармашка рубль. — Отлейте мне, пожалуйста, на эту сумму для моей собаки!

— Еще чего! — возмутился Тёмин папа. — Убери сейчас же свои деньги! Я пока еще способен купить пакет молока!

— И соску? — спросила Кира.

— Во дает! — засмеялся шиномонтажник.

А Тёмин папа посмотрел на Киру хитрым взглядом и с видом фокусника достал из-за пазухи бутылочку с соской для детского питания:

— Представь себе! Я ведь, между прочим, тоже не первый день замужем! Кой-кого выкармливали! Я и в аптеку зашел!

— Спасибо большое! — прошелестела Кира.

Папа налил молоко в бутылочку и спросил шиномонтажника:

— Подогреть нельзя?

— А как же! — весело ответил тот, поставил бутылочку в кастрюльку и налил в нее теплой воды из чайника.

Пока грелось молоко, Тёма и Кира пили «Буратино», а папа — минеральную воду. И все ели пряники, ореховые и медовые. А шоколадку оставили «на потом» — до Москвы было еще далеко.

Шиномонтажник принес колесо и сказал:

— Счастливого пути! Не напарывайтесь больше на острые предметы!

Тёмин папа с ним расплатился, отсыпал ему из пакета пряников к чаю и оставил пакет с остатками молока.

А шиномонтажник улыбнулся и сказал:

— Классный у вас пацан! Механиком будет!

Папа гордо посмотрел на Тёмины покрасневшие уши.

А шиномонтажник добавил:

— А уж дочка! Я прям балдею!

— Это не моя дочка! — сказал Тёмин папа. — Это подружка моего сына.

И кивнул на Тёму.

— Ого! — сказал мастер и УВАЖИТЕЛЬНО пожал Тёме руку.

А Кира почему-то насупилась.

— Не забудьте, пожалуйста, про молоко! — сказала она строго. — Оно, наверное, уже согрелось!

— А как же! — сказал шиномонтажник. — Даже слишком! Подожди теперь, пока немножко остынет!

И дал Кире бутылочку. Она взяла ее рукой в варежке, подула на нее и, очень довольная, села в машину.

Когда молоко чуть-чуть остыло, Кира дала бутылочку собаке. Собака вначале не понимала, что это такое и зачем ей дают такой странный предмет. Кира ужасно испугалась: вдруг собака умрет от голода — а потом как-то ненароком нажала на соску. Теплое молоко, разбавленное Кириной горючей слезой, капнуло на нос собаки, она облизнулась и уже заинтересованно посмотрела на Киру, открыв от удивления рот. Кира сейчас же впихнула ей соску.

Собака зачмокала и захлюпала, жадно посасывая молоко, и даже стала толкать лапой бутылочку, пытаясь ее подоить, как будто это было теплое брюшко мамы Альмы.

Кира облегченно вздохнула.

— Ура! — крикнул Тёма.

— Жить будет! — объявил Тёмин папа. — Раз взяла соску, значит, порядок! Надо это отметить! Тёмка, открывай шоколад!

Они ели шоколадку, собака, напившись молока, мирно спала, Тёма смотрел на дорогу, а папа сказал:

— Слушай, Кир! Назови ее Ролик!

— Почему Ролик? — спросил Тёма.

— Ну как? — удивился папа. — Она же в коробке для пленки живет! Как ролик с фильмом!

— Что вы, Денис Аркадьевич! Она ведь девочка! — сказала Кира. — А Ролик — это мужское имя!

— Тогда Бобина! — сказал Тёмин папа.

— Точно! — сказал Тёма. — Сокращенно Бобка!

— Нет. — Акира упрямо покачала головой. — Бобка-Бабка-Барбоска какая-то! Плебейское имя!

— А она у тебя аристократка! — улыбнулся Тёмин папа. И осекся, увидев в зеркало заднего вида, как потемнели Кирины глаза.

— Ни за что! — отрезала Акира — Имя для собаки — это очень важно! Это определяет ее судьбу!