Кристина Рой - В стране солнца

— Вы, наверное, Его имеете, не правда ли? — спросил мальчик просто, глядя в глаза священнику. — Ведь вы принадлежите Ему?

Если бы кто другой задал ему этот вопрос, то он не остался бы в долгу с ответом. Разве он не был крещен? Разве он не принадлежал к единственной, спасающей католической церкви? Разве он не был посвященным священнослужителем?

— Знаешь что, Палко, на этот вопрос я отвечу тебе в другой раз, когда из этой книги больше узнаю, как обстоит дело со мною.

Некоторое время они оба шли молча.

— О чем ты думаешь? — вдруг спросил священник, беря мальчика за руку.

— Что мне делать, чтобы и мне Господь Иисус дал Своего Святого Духа? — был робкий ответ мальчика.

— В этой книге написано, что Отец Небесный дает Святого Духа тому, кто просит Его об этом и кто готов повиноваться Ему.

— О, это правда, Он давал все тем, кто Его просил. И мне Он давал все, о чем я Его просил. Но можно ли Святого Духа принять так же, как Господа Иисуса?

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду, Палко?

— Ну, Марфа ведь приняла Господа Иисуса в своем доме. И хотя я Его не могу видеть, но я Его принял и в нашу хижину. Я знаю, что Он пришел и остается со мной.

Священник остановился, как пораженный, и закрыл глаза. — Нет, — сказал он через некоторое мгновение и как бы самому себе. — Духа Христова надо принять не только в свой дом, но и в сердце.

— А разве Дух Святой может обитать в моем сердце?

— Да, дитя мое. Ты видишь там это заходящее чудное солнце? Теперь посмотри сюда на эту маленькую каплю росы. Что ты там видишь?

— Солнце. Росинка приняла в себя солнце, не правда ли, дорогой священник?

— Да, дитя мое; но теперь спокойной ночи. — И не успел мальчик прийти в себя, как он уже был один. Он тихо опустился на колени.

— Господи Иисусе, — шептал он, — упроси, пожалуйста, Своего Отца Небесного, чтобы Он и мне дал Своего Святого Духа! Ты ведь знаешь, что я всегда хочу быть Твоим! Я Его хочу принять, как та капелька росы приняла солнце. И ему Ты тоже дай Его — прошу Тебя! Аминь.

На другое утро Лессинг в сопровождении мальчика покинул горы. Лессинг сам нес на плечах довольно тяжелую ношу, а Палко — в узелке его одежду.

— Дядя, а вы скоро вернетесь? — спросил мальчик ласково.

— Не знаю, Палко. — Он пытался сбросить с себя мрачные мысли. — Когда я буду возвращаться, я тебе что-нибудь принесу. Что бы ты хотел?

— О, дядя, если вам не трудно, принесите мне карандаш и такую маленькую книжку, где я мог бы кое-что записывать.

— Ну, это я могу тебе принести, так как ты часто помогал мне. Дедушка мне дал заработанные тобою деньги, чтобы купить тебе костюм, а от меня ты получишь еще и фуражку. Сапоги также тебе уже заказаны, так что зимой ты сможешь ходить в школу и учиться тому, чего еще не знаешь.

— Вы хотите купить мне новую фуражку? О, как я рад этому, так как моя старая шапка уже совсем порвалась. Дедушка из-за меня уже и так много расходов имеет. Если бы я только мог когда-нибудь его за все это отблагодарить!

— Ну, когда ты вырастешь, ты будешь для него хорошей опорой. Ты и теперь ему уже большой помощник. Он мне говорил, что сыновья его уехали в Америку, дочери все уже замужем. А где же твои родители? Ты, наверное, сын одного из сыновей или дочерей старого Юриги?

— Ах, что об этом говорить, дядя! Дедушка Юрига принял меня только так, ради Бога, так как у меня не было никого, кто бы заботился о мне. Моего дедушку звали Рацга, он умер два года тому назад. Мы пришли сюда в горы, а потом он заболел, и так я остался у дедушки Юриги.

— Значит, ты сирота? О, тогда ты мог бы идти вместе со мной, я тоже одинок! — И он протянул руки к мальчику.

— Разве у вас дома нет детей?

— Нет; Жаль, что я об этом давеча не поговорил с дедушкой. Но вот дядя Лишка, он мог бы передать дедушке, что ты пошел вместе со мной.

На одно мгновение это предложение показалось мальчику соблазнительным. Повидать чужие места — это так интересно. Но потом он подумал: "Что сказал бы Господь Иисус на это, что я ухожу без разрешения дедушки? Кто будет ему носить воду и варить суп?"

— Нет, дядя, Бог с вами! Возвращайтесь скорее, мы все будем ждать вас!

— Но мне-то каково будет? — рассуждал Лессинг, однако, мальчик не сдавался. Он ведь был прав: разве можно дедушку оставить одного?

— Ну, теперь иди домой, иначе тебя застигнет ночь, а этот узелок я и сам могу донести. — Но Палко не хотел с этим соглашаться.

— У вас и так тяжелая ноша, а я обратно вернусь бегом.