Герман Матвеев - Первая весна

— Велел… Садитесь пока. После обеда поговорим, — сказал он и угрожающе повторил: — Серьёзно поговорим!

Мальчики сняли шапки и сели на скамейку возле двери. Никакой вины они за собой не чувствовали. Но настроение сразу упало. Серьёзный разговор с председателем ничего хорошего не предвещал.

Николай Тимофеевич продолжал обедать, не обращая внимания на присмиревших ребят. Зина хлопотала возле стола и, встретив вопросительный взгляд Вани, пожала плечами.

— Насчёт „бабы“, наверно, — шепнул Саша, — которую на дороге поставили. Помнишь?

Ваня презрительно вытянул нижнюю губу и отрицательно мотнул головой:

— Ну вот… он и забыл давно.

В комнате стояла тяжёлая тишина, как это бывает перед грозой, пока не вернулась Мария Ивановна. Она внесла оживление и рассеяла это гнетущее состояние, но ненадолго.

— Такой вопрос, — неожиданно сказал Николай Тимофеевич и строго посмотрел в сторону мальчиков: — насчёт навоза вы давали разрешение, Мария Ивановна?

И вдруг всё опять потускнело.

— Какого навоза? — удивилась девушка.

— Значит, не давали! А что́ было сказано? Или я на ветер говорил? Почему вы разрешения агронома не спросили?

Опустив голову, мальчики молчали.

— Ну, папа, ты уж очень… Старый навоз у хуторов… Значит, по-твоему, если нам камни понадобятся, то и их взять нельзя? — неожиданно заступилась Зина.

— Да! Если те камни для дела заготовлены и на место привезены, для строительства к примеру, — нельзя! Ты их не выгораживай, Зина. Камни камнями, а навоз для сельского хозяйства — ценность.

— Мы же не для себя, Николай Тимофеевич, — сказал Саша.

— Не имеет значения. А лопаты вы где взяли? — спросил он и, немного подождав, повторил вопрос: — Где взяли, я спрашиваю!

Отрицать и запираться было бесполезно.

— Нашли… — еле слышно ответил Саша.

— Где нашли?

— За скотным сараем.

— Так. Интересная находка! Хорошо, что не в сарае или не в складе нашли. Вот, Мария Ивановна, вы говорили, что пионервожатой раньше были… Как в таких случаях надо поступать?

— Надо послушать, что они скажут, — ответила девушка.

По всему было видно, что ей жаль ребят, но она не хотела и не могла оправдывать их поступка.

— Иван, ты, как бригадир, — обратился председатель к Рябинину, — какую ты оценку даёшь… А? Как такая находка называется?

— Конечно, утащили… — с трудом сказал Ваня, не поднимая глаз.

Если бы тут не было Марии Ивановны, он чувствовал бы себя иначе.

— Мы же не для себя их взяли, — сказал Саша.

— Опять не для себя! А для кого? Я понимаю, что не для продажи… Ну вот, посудите сами, если вы на самом деле пионеры! Я вам такой пример приведу… Стоит на улице бочка с водой. А вам поливать надо на мичуринском участке огурцы, скажем! До озера далеко. Таскать воду лень. Ну, вы взяли ту воду и вычерпали. Нашли! На улице стоит неизвестно чья бочка… И вдруг пожар! Прибежали люди, хвать-похвать — воды нет! Пожар можно бы сразу двумя вёдрами потушить, а пока бегали к озеру за водой, огонь разгорелся… Кто будет виноват?

Некоторое время молчали. Николай Тимофеевич барабанил пальцами по столу, Мария Ивановна ходила по комнате, Зина стояла у окна, а мальчики сидели без движения, внимательно разглядывая на полу сучки.

— Мне не жалко лопат… Если вам надо, выпишите со склада дюжину! В каждом деле порядок должен быть! Правильно я рассуждаю, Мария Ивановна?

— Да. Я считаю, что если они действительно и нашли лопаты, то долг пионера — вернуть их владельцу.

Николай Тимофеевич взглянул на ребят и встал.

— Мы сделаем так: вынесем выговор на словах, так сказать, внушение, и этим на первый раз ограничимся.

— А лопаты? — спросила Мария Ивановна.

— Лопаты мы закрепим за ними как трофейные, — с усмешкой ответил Николай Тимофеевич. — Настоящие трофеи о победе напоминают, а эти трофеи — память о поражении…

Через несколько минут мальчики вышли на улицу. Ваню не радовал ни яркий солнечный день, ни весёлое пение скворцов. Он глубоко переживай свой позор.

— Здо́рово влетело, — сказал беззаботно Саша.

— А ну тебя! Замолчи! — огрызнулся Ваня. — Если в другой раз подведёшь… мало не будет! — погрозил он, и Саша понял, что товарищ говорит серьёзно.

Получив разрешение, обе бригады занялись заготовкой перегноя. За три дня разыскали и перетащили к парникам много старых навозных куч. К вечеру на третий день Ваня взял зимние короткие удочки и, остановившись против окон пыжовского дома, пронзительно свистнул.