И Мишка меня заснял.
Потом он сфотографировал меня с кошкой, с электродрелью, с арбузом, за пианино, на балконе и у газовой плиты.
Потом я фотографировал Мишку с телефонной трубкой, в мотоциклетном шлеме, у книжной полки, под столом и даже за швейной машинкой.
А когда Мишка предложил мне встать на голову по системе «хатха-йога», я сказал:
— Хватит. Ерунда всё это. Так мы никогда приличных кадров не сделаем. Я читал в фотожурнале, что все знаменитые фотографии делают скрытой камерой.
— Как это? — спросил Мишка.
— Ну, надо замаскироваться и фотографировать, когда тебя не видят. Тогда вот самые интересные кадры и получаются.
— А что, — сказал Мишка. — Неплохая идея. Надо, конечно, попробовать.
Мы вышли на улицу и спрятались за квасной бочкой. Но ничего интересного как назло не происходило.
Торопливо неслись по улице потоки серьёзных людей, на перекрёстке нервно газовали машины, переполненные автобусы, с трудом закрыв двери, тяжело отъезжали от остановок.
Всё, как обычно. Правда, Мишка щёлкнул пару кадров — собаку, которая несла в зубах сумку хозяина, и автобус, из двери которого торчал портфель и чья-то нога.
Мы уже хотели уходить, как вдруг на балконе одного из домов я заметил толстого лысого мужчину в трусах и в майке. На голове у него было что-то вроде чалмы. Мужчина держал в руках большие пудовые гири и делал с ними приседания.
— Гляди, Мишка, какой силач-бамбула. Ну-ка, быстренько щёлкни его, пока не ушёл.
Мишка поспешно вскинул аппарат и нажал кнопку. Потом он сфотографировал пожарную машину, лоток с мороженым, разгрузку арбузов, очередь за квасом и, наконец, меня рядом с красивой серебристой машиной японской фирмы «Тойота».
Когда мы шли домой, я спросил:
— Слушай, ну нащёлкал ты всякой ерунды, и что дальше. Карточки ты ж всё равно не умеешь делать. Да и увеличителя у тебя нет.
— Без паники, — сказал Мишка. — Я уже договорился со Славиком, соседом. Послезавтра он будет проявлять свои плёнки, так он обещал и мне сделать.
Через два дня мы пришли к Мишкиному соседу за фотокарточками.
— А, фотографы, здорово. Заходите, — сказал Славик, пропуская нас в квартиру. — Только сразу вам скажу — ни черта у вас не вышло. Зря я возился. То ли вы плёнку плохо заряжали и засветили, то ли аппарат у вас заедает. Не знаю. Один кадр, правда, почему-то вышел! Дерево какое-то на крыше.
— Дерево? — удивился Мишка. — Какое дерево? Мы не снимали никаких деревьев.
— Вот уж не знаю, — сказал Славик и протянул Мишке фотокарточку.
Мы пошли ко мне и там внимательно рассмотрели карточку. Действительно, на крыше какого-то дома у самого края карниза росло маленькое деревцо или, скорей, кустик. Рядом с ним сидел голубь, а второй голубь взлетал в небо.
— Что за мистика, — сказал Мишка. — Может, Славик пошутить решил?
И тут вдруг до меня дошло.
— Мишка! Помнишь, ты толстяка с гирями на балконе снимал? Он ещё в чалме был?
— Ну?!
— Так это же тот самый дом. Я его узнал. Ты, наверное, когда толстяка снимал, то в спешке выше взял.
— Может быть, — сказал Мишка. — Но откуда дерево?
— Значит, оно там растёт. Да чего гадать. Бежим сейчас и всё проверим.
Через минуту мы были рядом с квасной бочкой, у которой стояли два дня назад. Теперь никаких сомнений не оставалось — дом был тот же самый, что и на фотографии. Только никакого дерева на крыше не росло.
— Чудеса, — сказал я. — Куда же девалось дерево? Ведь дом тот же самый! Гляди, видишь под карнизом кусок штукатурки отбит. Точно так, как на нашей фотографии.
— Знаешь, что — сказал Мишка, — пойдём и выясним всё у кого-нибудь. Не может быть, чтобы мы с тобой рехнулись одновременно.
Мы вошли во двор загадочного дома и сразу увидели дворничиху, выносившую из парадной вёдра.
— Здравствуйте, — вежливо сказал Мишка.
— Здрасьте, — неохотно отозвалась дворничиха и подозрительно на нас посмотрела.
— Скажите, пожалуйста, вы в этом доме работаете?
— Ну в этом. А вам чего надо?
— Мы насчёт дерева. У вас на крыше дерево росло, а теперь вдруг исчезло.
— Ах, вот вы о чём, — дворничиха поставила вёдра на землю и улыбнулась. — Это верно, рос там кустик. Я, бывало, всё удивлялась: это ж надо, думаю, как природа жизнь любит. Чуть-чуть где землицы соберётся, так сразу живое и родится. Подумать только, на крыше этакой кирпичной махины деревцо выросло. Чудо просто. Ведь никто его там не сажал.
Читать дальше