Юрий Ермолаев - Секрет на весь свет

Кончил старый рабочий сказку и вместе с вожатой стал прикалывать нам на школьные формы октябрятские звёздочки. А потом старшая вожатая сказала рабочим, которые в цехе были:

— Послушайте теперь наших октябрят, — и незаметно подмигнула мне и Оле Кубасовой.

Вышли мы вперёд и громко заговорили. Сначала я:

— Красные пятиконечные звёздочки горят на башнях нашего древнего Кремля. Они старшие сёстры октябрятских звёздочек.

А потом Олечка:

— Красные звёздочки блестят на фуражках пограничников, которые оберегают нашу страну от врагов. Сверкают на серебряных крыльях самолётов и на космических ракетах. Мы даём слово крепко дружить и хорошо учиться. Мы будем достойны Красной Звёздочки.

Тут все рабочие захлопали нам в ладоши, а мы запели песню:

Вот как мы октябрятами стали.

— На улице в тот день было сыро, пасмурно, а нам казалось, что светит солнышко и поют птички. Это от радости. Только Вова Бузанов нам всем очень скоро хорошее настроение испортил. Подскочил он к Алику Кузину и толкнул его в лужу, да ещё наподдал.

— Это за что же? — удивился я.

— Алик посмотрел на Вовину звёздочку и сказал: «Моя звёздочка лучше. Вон как она блестит, а твоя тусклая. И даже чуть-чуть поцарапана». «Верно, — огорчился Вовка, — такая уж досталась». Алику бы промолчать, — вздохнула Танечка, — а он съехидничал: «Тебе такую нарочно дали, потому что ты всё равно её поцарапаешь. Ты ведь неряха!» Тут Вовка не стерпел и толкнул Алика в лужу. Я за такие слова тоже стукнула бы Алика. Он у нас вредный. Любит ребят злить, а потом учительнице жалуется, что ему достаётся. Но в тот день мне было очень обидно, что мальчишки поссорились. Ведь день-то у нас был особенный! Мы стали октябрятами, решили дружить между собой крепко. А Алик, после того как Вовка толкнул его, на весь двор заревел.

Мы все бросились к нему, помогли встать, пальто отряхнули и на Вовку накинулись. Здорово его пробрали…

— А что вы Алику сказали?

— Ничего. Он же пострадавший.

— Это неверно, — возразил я. — Если бы этот «пострадавший» не назвал Вову неряхой, никакой драки не было бы.

— Так вы считаете, что мы зря Вовку стыдили? — спросила Танечка. — Разве драться хорошо?

Вместо ответа я рассказал Танечке вот какую историю.

Пришёл октябрёнок Витя Панков домой из школы, а у него в портфеле лежат чужие спортивные тапочки. И одноклассник Вити, Толя Чубыкин, в своём портфеле чужие тапочки обнаружил.

— Вот это да! — недоумевал каждый из мальчиков. — Как же так получилось? Ведь я положил в портфель свои тапочки!

На следующее утро разобрались Толя с Витей, какие тапочки чьи, и накинулись друг на друга:

— Это ты свои стоптушки мне в портфель сунул?

— Нет, ты мне свои!

— Вот я тебе дам сейчас!

— А я тебе!

И они стали драться. Разняли их ребята и принялись ругать за драку:

— Сами по рассеянности перепутали, а потом дерутся!

Больше всех новичок Юрик старался.

— Эх вы, драчуны! Рассеянные с улицы Бассейной! — кричал он и покатывался со смеху. — Как это вы вместо чужих тапочек параллельные брусья домой не унесли!..

И все одноклассники тоже стали звать Витю с Толей «Рассеянными с улицы Бассейной» и смеяться над ними.

Не успела ещё забыться эта история, как во втором «Б» произошли новые неприятности.

У Маринки Симаковой в только начатой тетради все чистые листы были перечёркнуты, а у Серёжи Власова оказалась залитой чернилами домашняя работа.

— Что же вы такие неаккуратные! — рассердилась на Марину с Серёжей учительница.

А Юрик Слепков опять стал смеяться над ними.

— «Я старательный, я внимательный — образцово-показательный!» — дразнил он Серёжу, а Маринку даже назвал разиней. — У тебя ж дома маленькая сестрёнка! Небось забыла тетрадь в портфель положить, она её и разукрасила. — И Юра сострил: — Советую тебе как-нибудь альбом для рисования на столе забыть. Потом тебя учительница знаешь как расхвалит!

И вдруг пришёл как-то Толя Чубыкин раньше всех в класс. Открыл тихо дверь и видит: сидит за чужой партой новичок Юрик и перочинным ножичком что-то вырезает на крышке.

— Ты зачем парту портишь? — закричал Толя.

Растерялся Юрик. Ножичек уронил. Глазами заморгал. Даже ответить Толе ничего не мог…