Октав Панку-Яш - Великая битва у Малого пруда

— Пора строиться и идти в школу. Влад предупреждал, чтобы мы не опаздывали! — напомнил Санду.

В несколько минут перед адмиралтейством построилась колонна. Не обошлось без Нины, Родики и малышей. Влад сказал, чтобы пришли все. Значит, и надо быть всем, даже Топу.

С пятью гербариями в голове колонны ребята зашагали к школе, распевая любимый марш Петрикэ:

Когда поравнялись со «сторожевым постом». Дину крикнул:

— Давайте остановимся!

Все остановились, он повернулся к пруду и крикнул:

— До свиданья, до свиданья!..

— До свиданья, до свиданья! — подхватили все, прощально махая руками.

И им показалось, будто с берега рогоз и тростник закивали, а листья тихонько прошелестели: «До-сви-да-а-а-нья…»

Двинулись дальше, навстречу солнцу и ветру.

Расчувствовавшийся Петрикэ шагал рядом с Ниной, держа под мышкой гербарий. Вспомнив что-то, он спросил Нину:

— Ну как, ругала тебя мать?

— За что?

— За историю с утюгом.

Нина гладила Петрикэ галстук и оставила на столе горячий утюг. На одеяле, которое она постелила на стол, когда гладила, образовалась удручающе огромная дыра.

— А-а! Конечно, ругала. А здорово я тебе выгладила галстук?

Впереди них, рядом с Алеку и Нику, шёл Санду.

— Знаете, что я подумал? — сказал он. — У нас много всяких песен о том, что пионеры обещают хорошо учиться, быть дружными, делать гербарии, собирать колосья. Но ни в одной такой песне не говорится о том, что пионеры выполнили свои обещания… А хотелось бы такую песню…

— Тем более что нам сейчас она была бы кстати. Мы ведь в срок собрали гербарии! — гордо сказал Алеку.

— Правда, — согласился Санду, — но это ещё не всё. — И, подтолкнув локтем Нику, он спросил: — Как ты считаешь, Нику, можем мы сказать отряду, что и другое обязательство выполнено?

— Можете! — твёрдо ответил Нику и повторил: — Можете!

В задних рядах колонны, приноравливаясь к малышам, шустро семенившим за пионерами, Родика вела за руку Дину и Джету и вместе с ними пела:

В глубине каштановой аллеи показалось высокое здание школы.

Ребята зашагали энергичнее, сердца у них заколотились так, точно там, под пионерским значком, билась неугомонная птица…

Пионеры, дежурившие у ворот летнего лагеря, посторонились, пропуская колонну…

И вдруг, оглашая воздух весёлой дробью, загремели барабаны, задорные голоса горнов вторили им, и все эти звуки сливались в один мелодичный призывный клич. Перед старым каштаном сомкнутыми рядами с поднятым красным треугольным флажком пионерский отряд шестого класса встречал своих товарищей.

И через несколько минут Джеорджикэ Сэвеску, стоя перед отрядом, принимал такой рапорт от Санду Дану:

— Группа пионеров шестого класса, по поручению сбора отряда действовавшая две недели на Малом пруду, с честью выполнила задание. Мы собрали пять гербариев. Помимо этого, мы занимались с маленькими детьми нашего района, которые сейчас пришли сюда с нами. И мы предлагаем, чтобы они теперь были младшими друзьями всего отряда. Мы выполнили также обязательство, касающееся нашего товарища Нику Негулеску. Во всем нам помогали две пионерки шестого класса женской школы, находящиеся здесь. Мы ни разу не запятнали имя юных пионеров. Скоро мы получим в подарок от родителей, работающих на фабрике «Виктория», настоящую лодку и приглашаем весь отряд кататься по пруду!

И пока Санду Дану отдавал рапорт, улыбка не сходила с лица белокурого юноши с выпуклым лбом, с весёлыми огоньками в глазах, ростом не намного выше стоявших рядом с ним пионеров. Так обычно улыбается человек, умеющий всюду находить ростки любви и дружбы, выхаживать их терпеливо, со знанием дела, подобно хорошему садовнику. И под его присмотром крепнет молодой побег, растёт, растёт, а со временем сам он поразится при виде высокого, горделивого дерева: «Ишь, какое большое выросло! И прямое, и ладное!» А спроси кто-нибудь: «Чему ты удивляешься? Ведь и ты причастен к этому!» — он глянет на небо и переведёт разговор: «А хороша погодка, не так ли?»

Перевод стихов В. Мартынова.