Октав Панку-Яш - Великая битва у Малого пруда

— Пускай тогда дома сидят! — заметил Мирча.

— А мама на фабрике. Как уйдёт, запирает дом. А дома скучно… Прежде с нами ребята в «школу» играли… Только у нас ни ранцев не было, ничего не было. Мы рисовали домики на песке. Один раз я нарисовал аиста!

— Велика важность — аист! — передразнил его Петрикэ, забывая, что он — капитан первого ранга и что непозволительно высказывать своё мнение в присутствии пленного.

— А что, если… — начал Санду.

— Если что? — спросил Мирча.

— Я думаю…

— Ну, говори!

— Вот нас здесь трое членов совета командиров. Будь здесь Нику и Илиуцэ, был бы полный состав. Но даже если нас только трое, а случай исключительный, мы можем принять решение. Верно?

— А что тут исключительного? И о каком это решении ты говоришь? — спросил Петрикэ.

— Не сообразишь? — Санду был уверен, что всё ясно. — Это и есть исключительный случай. Раду и его друзья играли здесь. С сегодняшнего дня им тут играть нельзя. Пойти им больше некуда. Поэтому нам и нужно принять решение.

— Вы нас побьёте? — захныкал было Раду.

— Нет! — строго ответил Санду. — У нас запрещают драться, а драчунов наказывают, в наряд посылают. И, пожалуйста, не вздумай плакать, потому что у нас и за это наказывают внеочередным нарядом. Вот пошлём тебя очищать пруд до утра.

Раду перестал хныкать. Он спросил:

— А ты здесь самый главный, дяденька?

— Да! — ответил за Санду Петрикэ.

— Вовсе нет! Во-первых, я не «дяденька», а потом, самым главным у нас считается совет командиров. Ты о нём не слышал, но, возможно, ещё услышишь. — И Санду обратился к Мирче и Петрикэ: — Товарищи командиры, предлагаю принять решение!

— Ничего не понимаю! — буркнул Петрикэ.

— И я тоже! — пожал плечами Мирча.

— Подождите, я всё объясню. Что, если мы позаботимся о Раду и его товарищах?

Петрикэ и Мирча молча переглянулись. Петрикэ скорчил гримасу и сказал:

— Выдумал тоже! А то мало у нас забот! На гербарий всего две недели дали, не два года! А эти только мешать будут…

— Сделаем так, чтобы не мешали.

— Уж очень они маленькие! — возразил Мирча. — Натворят всяких бед — попробуй тогда привлеки их к ответственности. Думаешь, они знают, что такое ответственность?

— Если научим их, будут знать, — твёрдо сказал Санду. — Если вы согласны, я обещаю заняться ими сам. Хорошо?

— Точно у тебя других забот нет… — пробормотал Петрикэ.

— Н-да, — буркнул Мирча.

— Есть другие заботы, но я и это могу сделать. Да и вы мне поможете…

— Видал? — вскинулся Петрикэ. — Я так и знал, к чему он клонит! У меня, друг, дома девять братьев и сестёр, уж я-то знаю, каково ухаживать за ними! — продолжал Петрикэ таким тоном, будто он и впрямь был единственной опорой своей многочисленной семьи.

— Зато у тебя мать-героиня! Медаль носит!

— Ну и что же? Думаешь, если возьмёшь сюда этих пострелят, то и тебя сделают матерью-героиней? Оставь-ка ты лучше эту затею…

Санду промолчал, потом вздохнул и огорчённо сказал:

— Моё дело было предложить, а вы как хотите. Если вам всё равно, что кого-нибудь из них задавит машина…

— Словно шофёры не смотрят! — сказал Петрикэ. — К нам раз заехал шофёр, отец хотел было его угостить. Думаешь, он согласился? «Нет, — говорит, — машина на водке не идёт…»

— Ладно, — с напускным безразличием сказал Санду. — Скажем ребятам, чтобы они сюда больше не показывались. Пусть идут куда хотят. Пускай играют где хотят. В пыли, в грязи… Где хотят, только не здесь… Потому что здесь пионеры, им, видите ли, некогда возиться с маленькими…

Петрикэ посмотрел на него краешком глаза:

— Ты, никак, обиделся?

— Чего мне обижаться? Если вас это не касается, мне и подавно дела нет. Верно?

А поскольку Санду был убеждён, что это неверно, он добавил:

— Только сами скажите ему, пусть идёт. Я не стану.

Наступило молчание. Все опустили глаза, разглядывая носки своих туфель, будто видели их впервые. Топ равномерно помахивал хвостом, как маятником.

— В конце концов, — заговорил Мирча, пытаясь поймать взгляд Санду, — они могут и остаться. Все дети озоруют. Моя сестрёнка, например, подлила раз отцу в чай рыбьего жиру.

Все засмеялись.

— Ладно! — смягчился и Петрикэ. — Будь что будет! Принимаем решение!

— Дельно! Слышал, Раду? Теперь можешь идти, завтра утром приходи со своими товарищами, — сказал Санду.

— А вы нас не прогоните?

— Нет!

Мальчик уже было обрадовался, но, заметив насторожённую морду Топа, боязливо спросил:

— И он тоже будет тут завтра?