Альфред Бётхер - Поведение — двойка

Сказав это, он стал пробираться сквозь толпу, заполнившую тротуар, и вскоре скрылся из виду. А фрау Кронлох так и осталась стоять со своим месивом в корзине и досадой в душе.

Три парикмахера за витриной парикмахерской «Шик» стригли своих клиентов, когда вдруг распахнулась дверь и толпа с криком ворвалась в салон. Один из мастеров бросился к двери, чтобы выяснить причину такого беспорядка. Он увидел, что прямо на него едет самосвал, сметая на своем пути металлическую ограду… Самосвал остановился перед самым крыльцом парикмахерской.

За расколотым вдребезги ветровым стеклом сидел Томас. Пригнув голову, он в упор глядел на парикмахера. Глаза у него были ярко-голубые.

У мастера дрожали коленки… И все-таки он был рад, что парикмахерская осталась цела, несмотря на это землетрясение. Он сказал Томасу:

— Если ты решил вкатить прямо к нам, друг любезный, надо было сперва отвинтить мигалки!

Томас покорно кивнул, прислушиваясь к бормотанию мотора: «Я цел и невредим, я цел и невредим, я цел и невредим…» В ушах его это звучало словно музыка. Он достал заводной ключ и, поскольку двери заклинило, вылез из окна кабины.

С первого же взгляда он установил, что вид у самосвала здорово помятый. Кроме того, самосвал обзавелся усами, которых раньше у него не было, — на бампере красовались металлические ноги ограды. Из радиатора вытекла вода…

— Ну, пореви, пореви, легче станет, — сказал Томас самосвалу. И, вытащив с небрежным видом сигарету из верхнего кармана рубашки, направился к Андреасу.

Он шел подпрыгивающей походкой, длинноногий, как кузнечик. Он хотел по-свойски поговорить с Андреасом. Но до этого дело не дошло: Андреас упал на мостовую…

Небрежность Томаса была наигранной, как и его равнодушие. Томас хорошо знал, что возит в своем самосвале не только камни, но и опасность для жизни. Ему очень хотелось бы вытряхнуть из своей машины этого пассажира. Но, видно, это так и не удалось… У Томаса никак не укладывалось в голове, что Андреас упал. На душе у него было так мерзко, что на глаза навернулись слезы. Чтобы никто этого не заметил, он надвинул на лоб свою ледокольную шляпу и почесал в затылке.

Кроме учителя Ризе и Томаса, на перекрестке оказался в эту минуту еще один человек — Детлев Тан.

Пока ребята кричали Андреасу: «Стой! Стой!», пока они тормозили у «Светлого будущего», им все это еще казалось увлекательной игрой. Для волнения не было пока никаких причин. А тем более для отчаяния. Андреас действовал быстро и держался так, как они этого от него ожидали. Он вдруг — все ребята это видели — встал на педали, подпрыгнув с седла, и затормозил… Велосипед его, сделав резкий разворот, поехал назад. Ребята видели, как самосвал проскочил позади велосипеда Андреаса, чуть его не задев. Антье Шонинг прижала кулаки к щекам… Нет, нет, она была уверена, что все обойдется благополучно!..

И вдруг случилось это — с лопатой…

Лопата все еще висела на той скобе «для пеленок», как сказал тогда бригадир. И когда Томас, выруливая между жизнью и смертью, швырял самосвал то в ту, то в другую сторону, лопата раскачивалась изо всех сил. Острие ее врезалось в заднее колесо и застряло между спицами. Велосипед Андреаса подтащило к громадному колесу самосвала. От толчка из рук Андреаса вырвало руль… Когда он падал с велосипеда на землю, вид у него был такой, словно его стукнули доской по голове. Самосвал проехал еще несколько метров, таща за собой велосипед Андреаса. Потом велосипед отцепился и, весь искореженный, грохнулся на мостовую.

Ребята следили за всем происходящим, словно за какими-то непонятными проделками злого волшебника. Только теперь, когда все было позади, Клавдия Геренклевер закрыла лицо руками. Детлев Тан почувствовал, что его тошнит. Проглотив слюну, он сказал:

— Это все потому вышло, что он хотел быть первым…

— А что тут плохого — быть первым? — пробормотал Гано Блумгольд.

Клавдия прошептала:

— Он умер?

— Да какое умер! Вон он уже встает, вон рожи строит, — ответил ей Детлев Тан.

Клавдия взглянула на Андреаса и вскрикнула:

— Он идет обратно! По мостовой!

— Он хочет поднять бутерброды, — догадался Гано Блумгольд.

— Кому они нужны? — пожала плечами Антье Шонинг.

Все ребята глядели на Андреаса с изумлением.

— Андреас малость того… Пойду прочищу ему мозги, — решительно заявил Детлев Тан.

Он прислонил свой велосипед к ограде перед «Светлым будущим» и побежал к перекрестку… Как раз в то мгновение, когда Андреас наподдал ногой по свертку.