Жанна Браун: Решительный сентябрь (журнальный вариант)

— А Интерпол на что? — удивилась Маруся. — Света плакала, что Димитриев один во всём виноват, а директорша сказала, что такой сбор наделает много шума, а раз мы — дружина, то должны воспитывать… Я ведь тоже думала, что Димитриев… Серёжа… Я хотела знать, а он всё время кричал… так же нельзя, правда? А Света сказала — отнеси галстук своему Димитриеву и поговори с ним, раз звеньевая. А она его просто видеть больше не может, и всё…

— Пусть на своего Ефимова любуется, — упрямо сказал Сергей. — Он это любит, чтоб шито-крыто.

— И плевать, — сказал Вальтер, — здоровье дороже.

Комиссар встал.

— Ну, так вот, красавцы. Сбор будет. И непременно. Это я вам обещаю, потому что уверен — Сергей прав. Только пионерская дружина может решать, быть Сергею и Ефимову в пионерах или нет.

— А Сергей при чём? Вадим — подлец, а Серого из пионеров? — возмутился Вальтер.

— Сергей сам швырнул свой галстук, — жёстко сказал комиссар, — пусть на дружине и рассмотрят его поступок. Если быть принципиальными, то уж во всём. Ты согласен, Сергей?

Сергей кивнул.

Вальтер огорчился:

— Тогда всё. Вадим отопрётся, свидетелей нет… Сгорит Серёга алым пламенем.

— Не сгорит, — сказал комиссар. — А вы на что? Когда у человека есть такие верные друзья, он любую неправду сумеет побороть. А если говорить прямо, то за Сергея я не беспокоюсь, он сильный человек, я уже убедился в этом. Меня больше беспокоит Ефимов, вот кто в настоящей беде.

— Ефимов? — переспросила Маруся и оглянулась в растерянности на мальчишек — может быть, она ослышалась?

— Да, да, Ефимов, — повторил комиссар. — Понимаете, ребята, если сейчас, именно сейчас, мы не захотим помочь ему, как же он дальше жить будет среди людей? Спасать его надо, спасать от самого себя, вот что характерно. А это задача посложнее всех, которые вам приходилось решать до сих пор. Да и мне тоже.

Так что давайте думать.