Святослав Сахарнов - Танк на Медвежьем болоте

Но тут размышления прервал осторожный стук. Стучали в окно. Виктор Петрович вздрогнул и, приблизя к стеклу лицо, начал всматриваться в непроницаемую темень. И тогда откуда-то снизу, словно всплывая из черной воды, появилась и остановилась, глядя на него провалившимися глазами, белая человеческая физиономия. Виктор Петрович вздрогнул еще раз, отпрянул и только тогда, поняв, что физиономия принадлежит мальчишке, и глаза у того обыкновенные, только встревоженные, облегченно вздохнул.

— Ну, что стряслось? — спросил он, распахнув окно.

Рядом с первой появилась вторая физиономия.

— Это мы, — сказал Колька и замолчал.

— Так, так, — развеселился Виктор Петрович. — Это все, что вы можете сказать? Ради этого вы решили навестить меня ночью?

— Нет, — сказал Андрей и понизил голос. — Утром вставайте рано, часов в шесть. Ладно? Мы вас поведем в одно место, в лес.

— Это зачем же? Грибы, черника? Ловить змей?

— Секрет. Пойдете?

— Придется идти.

Мальчишечьи головы стали опускаться, исчезли, под окном возникли две плохо различимые фигуры, но и они тут же пропали, растворились в чернильной тьме.

Медленно, не торопясь вяжет свои петли Ужовка, появляется в глухих непролазных болотах, что раскинулись на север и на восток от Старого Бора, едва приметная, похожая на цепь зеленоватых луж, выбирается из них, подходит к поселку, собирается у земляной, насыпанной в прошлые годы плотины, на которой стояла еще до войны старая мельница, переливается, ровно шумя, щелкая пузырями, через плотину и дальше, петляя, как заяц, продолжает свое движение, чтобы где-то на юге влиться в могучую реку, о которой великий писатель Гоголь совершенно справедливо сказал, что редкая птица долетит до ее середины.

Там, где речка делает первую петлю, пересекает ее грунтовая дорога, по которой приехал в Староборье Виктор Петрович, и именно сюда ранним утром направил он свои шаги. За его спиной слышалось постукивание жестяных колокольчиков — они болтались на шеях у коров, коров выгоняли в стадо, — и слышались вскрики тракторов, которых заводили, с помощью часто, как пулеметы, стреляющих пускачей, колхозные трактористы.

Дойдя до моста, Виктор Петрович увидел впереди на берегу две маленьких фигурки — его поджидали Андрей и Коля.

— Больше никого не будет? — с надеждой спросил Виктор Петрович.

Ребята промолчали.

Через мост вошли в лес. Сперва — мелкие, редкие зеленые, коричневые сосенки, по краям тропинки — лиловые, пахнущие сладко и сонно свечи иван-чая, сухая, не набравшая еще силы, придавленная к самому песку брусника. На взлобках светло-зеленый с редкими красными брызгами ягод земляничник. Потом сосенки подтянулись, стали повыше, сплотились, прокричала первая птица, косые утренние тени перемешались — пошел настоящий бор.

Виктор Петрович шагал последним и, когда в кустах наперерез ребятам метнулся какой-то серый большой зверь, испугался, открыл было рот, но не крикнул: из кустов следом за рослой, волчьего вида овчаркой вышла девочка, и Виктор Петрович, по тому, как обрадовались мальчишки, понял, что это должно быть и есть Таня Артюхова.

— Акбар! — позвала она. Овчарка метнулась с тропинки назад в кусты и появилась уже позади Виктора Петровича.

— Скажи «здравствуйте», пролай два раза! — приказала Таня, и Акбар, вздрагивая волчьей головой, поспешно пролаял дважды.

— А четыре? — крикнул Андрей, Таня сказала что-то псу, и тот гавкнул четыре раза.

— О, да он у тебя умный! — весело сказал Виктор Петрович, — Умеет считать?

— Сколько будет корень квадратный из девяти, Акбар? — спросил Андрей. Таня посмотрела на овчарку, и та весело пролаяла.

— Три! Ну, это, ребята, феноменально! — удивился Виктор Петрович, а Коля откуда-то сбоку из кустов сказал:

— Она так всем головы морочит!

— Заслужите, расскажу секрет, — пообещала Таня. — А вообще Акбар умнее вас, троечников.

Дальше шли молча, место становилось все ниже, песок сменился мхом и суглинком, земля сделалась влажной, теперь каждый след на ней наполнялся водой. Под каблуком чавкнул и утонул старый почерневший корень. Тропинка делалась все незаметнее, то пропадала, то появлялась вновь и наконец, исчезла вовсе: они стояли перед залитой белым утренним туманом, уходящей среди кочек в глубину болота лужей.

— И что дальше? — спросил Виктор Петрович. — Неужели вброд?

— Ясное дело.

Андрей и Коля стянули джинсы, Таня подоткнула платье. «Эх, была не была!» — подумал Виктор Петрович и тоже разделся до трусов и майки.