— Священник, которому предстоит произнести пробную проповедь, должен с особой осторожностью подходить к выбору текста из Библии, — внушительно заявила мисс Корнелия. — Я уверена, что нашим священником стал бы мистер Пирсон, если бы только он выбрал для своей проповеди другой текст. Но как только он произнес: «Смотрю на горы — и вот, они дрожат, и все холмы колеблются» [3] Библия, Книга пророка Иеремии, гл. 4, стих 24.
, ему уже не на что было надеяться. Все усмехнулись, так как каждый знает, что обе дочки Хиллов [4] Хилл (Hill) — холм (англ.).
с той стороны гавани пытались женить на себе каждого холостого священника, какой только появлялся в Глене за последние пятнадцать лет… А у мистера Ньюмана была слишком большая семья.
— Он останавливался в доме моего зятя, Джеймса Клоу, — сообщила Сюзан. — «Сколько же у вас детей?» — спрашиваю у него. «Девять мальчиков и у каждого сестра», — говорит. «Восемнадцать!» — ахнула я. — «До чего большая семья!» А он принялся хохотать… и все хохотал и хохотал. Право, не знаю, что тут смешного, миссис докторша, дорогая. Я уверена, что восемнадцать детей — это по любым меркам, слишком много; на такое количество ни в одной деревне дом священника не рассчитан.
— У него было только десять детей, Сюзан, с терпеливой снисходительностью объяснила мисс Корнелия. — И я уверена, что присутствие десяти хороших детей было бы не намного губительнее для дома священника в Глене и для всего нашего прихода, чем присутствие четверых детей мистера Мередита. Хотя, с другой стороны, Аня, душенька, я не сказала бы, что они так уж плохи. Мне они нравятся… они всем здесь нравятся. Не могут не нравиться. Они были бы поистине милыми детьми, если бы только было кому позаботиться об их манерах и научить, что правильно и прилично. К примеру, наша школьная учительница говорит, что на занятиях они образцовые ученики. Но дома они просто без надзора и вытворяют что вздумается.
— А чем же занята миссис Мередит? — спросила Аня.
— Нет никакой миссис Мередит. В этом-то вся беда! Мистер Мередит — вдовец. Его жена умерла четыре года назад. Если бы нам было известно об этом с самого начала, не думаю, что мы выбрали бы его, ведь вдовец даже хуже для прихода, чем холостяк. Но кто-то слышал, как он упоминал о своих детях, и мы все решили, что и мать тоже есть. А когда они приехали, оказалось, что есть лишь старая тетушка Марта — так они ее называют. Кажется, она двоюродная сестра матери мистера Мередита, и он взял ее к себе, чтобы спасти от богадельни. Ей семьдесят пять, она подслеповатая, очень глухая и с немалыми причудами.
— И очень плохо готовит, миссис докторша, дорогая.
— Худшей хозяйки для дома священника и придумать нельзя, — в голосе мисс Корнелии звучала горечь. — Мистер Мередит не хочет взять другую экономку или служанку. Боится, по его словам, обидеть этим тетушку Марту. Аня, душенька, поверьте мне , дом священника теперь просто в ужасном состоянии. Везде невероятный беспорядок, и мебель покрыта толстенным слоем пыли. А ведь мы так заботливо все покрасили и оклеили новыми обоями к их приезду.
— Сколько детей? Четверо, вы сказали? — спросила Аня, в сердце которой уже шевельнулась материнская жалость к сиротам.
— Да. Они погодки — идут один за другим по возрасту, как ступеньки лестницы. Джеральд — старший. Ему двенадцать, и они зовут его Джерри. Умный мальчик. Следующая по возрасту — Фейт, ей одиннадцать. Сорванец из сорванцов, но надо признать, очень хорошенькая — просто загляденье.
— С виду она сущий ангел, но горазда на проделки до ужаса, миссис докторша, дорогая, — добавила Сюзан мрачно. — На прошлой неделе я зашла в дом священника под вечер, а там как раз была в это время миссис Миллисон. Она принесла им десяток яиц и ведерко молока — очень маленькое ведерко, миссис докторша, дорогая. Фейт взяла то и другое и помчалась в погреб. На одной из нижних ступенек лестницы она споткнулась и полетела вниз, прямо вместе с молоком и яйцами. Можете представить себе результат, миссис докторша, дорогая. Но из погреба она поднялась с веселым смехом. «Не знаю, — говорит, — то ли это я, то ли какой-то пирог с заварным кремом». Но миссис Миллисон очень рассердилась. Она сказала, что впредь никогда ничего больше не понесет в дом священника, раз к ее подаркам относятся так небрежно и они пропадают зря.
— Мерайя Миллисон никогда особенно не утруждает себя тем, чтобы носить подарки в дом священника, — презрительно фыркнула мисс Корнелия. — В тот вечер она использовала угощение как предлог для удовлетворения собственного любопытства. Но бедная Фейт постоянно попадает в переделки. Она такая неосмотрительная и порывистая.
Читать дальше