Гюнтер Гёрлих - Пропавший компас

— Что же нам делать? — зашептал Андре. — Кто знает, когда он пойдет спать? Может, поздно ночью. А может, у него боли, и он вообще не уснет.

— Ничего не поделаешь, — растерянно сказала Марина.

Они сидели за кулисами. Обоим было обидно отступаться от своей затеи: сарай с инструментом и разным барахлом был совсем рядом.

Вдруг послышался треск мотоцикла. Луч фары запрыгал по дороге, вырывая из мрака то деревья, то кусты.

Андре прислушался: это был мощный мотоцикл.

Перед самым участком он остановился.

Андре шепнул Марине:

— Лезь в кусты, живо!

Это мог быть только Эдди. Ну и влипли они! Только без паники.

Дорожка, по которой Эдди пойдет к даче, была всего лишь в нескольких метрах от того места, где спрятались Андре с Мариной. Но Эдди не знает, что у него в кустах притаились незваные гости. К тому же он, кажется, не один, с ним та самая девушка.

— Открой калитку, Ютта. Мне надо завести эту колымагу в сарай, — сказал Эдди.

Ютта отворила калитку. Луч света перескочил через изгородь, Андре с Мариной еще плотнее прижались к земле, стараясь не дышать.

— Отец уже спит? — спросила Ютта.

— Да что ты! Просто бережет электроэнергию. Кому это нужно! — пробурчал Эдди.

Он повел мотоцикл к даче, луч света зашарил по участку, и от этого стало совсем жутко. «Прямо как в театре, — подумал Андре, — когда на сцене освещены декорации. Он снова отполз к лазейке в кустах. Свет теперь упал на дверь дома, перед которой, всего в нескольких шагах от Андре, находился отец Эдди. Ужас охватил мальчика. Старик неподвижно сидел в кресле: крупное бледное лицо, густые седые волосы, иссохшее, скрюченное тело. Эдди включил лампу над входом. Высокий широкоплечий детина склонился над стариком — трудно было поверить, что это отец и сын.

— Ты что сидишь в потемках?

— А на кой мне свет!..

— Отец, врач ведь говорил, что тебе нельзя пить. А ты опять?..

С трудом вытащив из-под кресла бутылку, старик швырнул ее о каменную плиту — бутылка разбилась на мелкие кусочки.

— «Врач, врач»!.. — хрипло крикнул он. — Почему это он запрещает мне глоток вина? От него хуже не станет. Сам видишь: я — калека. Эти врачи даже не могут вынуть из позвоночника осколок. Крохотный такой осколочек. Чем глоток спиртного хуже морфия? Да где тебе понять! Ничего ты не понимаешь. Я тоже когда-то был таким, как ты. Пока меня не доконал осколочек. Крохотный такой, будь он проклят! Оставьте меня в покое! Потушите свет. И убирайтесь!

Старик понурил голову и уставился в землю. Он был совсем без сил. Эдди постоял немного, не зная, что сказать. Затем он грузно повернулся и покатил мотоцикл к сараю, который и правда был совсем рядом.

Значит, вот где сарай! И даже дверь приоткрыта! Но Андре был так потрясен увиденным, что не сразу все это сообразил. Марина тоже все видела и слышала, и ее тоже пробирала дрожь.

— Андре, давай уйдем отсюда, — прошептала она.

Он сжал ее руку.

— Нельзя. Они нас увидят. Лежи и не шевелись.

Ютта принесла из дома совок с веником и начала собирать осколки. При этом она подошла к кустам совсем вплотную.

Прислонив мотоцикл к сараю, Эдди исчез за дверью. Послышался звон металла — это Эдди что-то переставлял в сарае с места на место.

И снова Андре отвлекся. Отличный мотоцикл у Эдди! И в отличном состоянии — это каждому ясно, кто в этом понимает. А уж Андре-то понимает! Но ведь мотоцикл стоит уйму денег — это Андре тоже известно, ему отец говорил.

— Потушите вы, наконец, свет или нет? — крикнул старик.

Выйдя из сарая, Эдди закрыл за собой дверь и подбежал к отцу.

— Сейчас будем ужинать. Ютта купила семгу. Ты же любишь семгу, — сказал он.

Старик не ответил.

Эдди и его невеста вошли в дом, и лампа над входной дверью погасла. Значит, кухня была в другом конце дома.

Марина шепнула Андре в самое ухо:

— Теперь нас никто не заметит. Бежим!

Андре колебался. Вдруг отец Эдди передумает и все же отправится ужинать? Или, может, он уснул? Но Марина уже поднялась с земли. Андре ничего другого не оставалось, как последовать ее примеру. Вообще-то он и сам рад был выбраться из этого сада, тем более что, пока он лежал в кустах, его искусали комары. Пригнувшись, Марина снова побежала к калитке по гравию, и он заскрипел у нее под ногами.