Анника Тор - Маяк и звезды

Его отвлек глухой звук, раздавшийся на маяке. Эрик поднял голову и увидел, как дядя Карл вставляет ключ в замок, аккуратно поворачивает его и уходит в сторону дома. Эрик снова склонился над сетью.

Он помнил первый вечер, когда его взяли на маяк. Пора было зажигать фонарь, и дядя Карл хотел показать ему, как это делается. Они вместе прошли по каменистой тропинке к маяку. Тяжелая железная дверь скрипнула, и с винтовой лестницы, казавшейся бесконечной, повеяло сыростью. Дядя Карл бодро пошел впереди, иногда останавливаясь и дожидаясь Эрика.

Очутиться в фонарном отсеке было все равно что попасть в другой мир. Здесь не было ни скал, ни камней, все было из лакированного дерева, стекла, латуни и железа. Пахло маслом и керосином, все блестело, зеркало и линза отражали и умножали каждую мелочь. Все создавало ощущение величия и чуда. Такого Эрик не мог себе представить, ничего более сверкающего и красивого он в жизни не видел.

Когда дядя Карл зажег фонарь и линза с зеркалом начали вращаться, счастью Эрика не было предела. Это напоминало маленькую золотую карусель, которая медленно крутилась, и фонарь мигал.

Дядя Карл все показывал и объяснял, он отвечал на все вопросы Эрика и ни разу не одернул его.

В тот вечер, думал Эрик, сидя с обрывком сети на коленях, все было по-другому. Что-то теплое шевелилось у него в груди. Он никогда еще не видел дядю Карла таким добрым.

Смотритель рассказал Эрику, зачем маяки мигают. Оказывается, маяки — это вовсе не огромные лампы, освещающие море подобно тому, как газовые фонари освещают улицы в Хаге, — нет, маяки указывают путь кораблям. Каждый мигает по-своему. Узнав маяк по свету, мореплаватели определяют, в какой части побережья они находятся, и могут смело следовать дальше, не опасаясь сесть на мель.

Надо же, как хитро, удивлялся Эрик. Интересно, кто это придумал?

Он поднял голову и посмотрел на море. Далеко на горизонте он увидел двухмачтовое парусное судно. Он знал, что это бриг.

— Надо спросить у дяди Карла, кто придумал маяки, — сказал он вслух сам себе.

Потом попробовал иначе:

— Надо спросить у отца, кто придумал маяки.

Но что-то в этой фразе было не так.

В результате он решил обратиться к смотрителю, как обычно. Во всяком случае, на этот раз. Он знал, что дядя Карл всегда отвечает понятно и по-доброму, если только не спрашивать о морских птицах.

Тура перевела взгляд с лица Бленды на утюг, который та держала в руке, потом на рубашку, разложенную на доске. Она увидела коричневый треугольник на белой ткани и сразу поняла, что его не отстирать и не вывести. Он был выжжен, как клеймо.

— Бленда! — воскликнула она. — Что ты наделала?

На секунду она подумала, будто Бленда нарочно прожгла рубашку. Но по выражению ее лица поняла, что это не так. У Бленды был такой жалкий, такой по-детски несчастный вид, что Туре захотелось обнять ее и утешить. Но это было невозможно. Нарочно или нет, девочка натворила такое, за что Карл разгневается на них обеих: на Бленду — за то, что испортила его вещь, на Туру — за то, что доверила дочери гладить его драгоценные выходные рубашки.

— Я слишком сильно нагрела утюг, — прошептала Бленда. — Я не нарочно. Я задумалась и забыла его попробовать.

Тура забрала утюг и поставила на плиту.

— Я сама виновата, — сказала она. — Нечего было сваливать на тебя мою работу.

Бленда заплакала.

— Он очень рассердится, — всхлипывала она. — Он и так меня ненавидит.

— Ерунда, — сказала Тура. — Ничего он тебя не ненавидит. Вам просто надо научиться понимать друг друга.

Тура провела рукой по прожженной рубашке.

— Знаешь что, — продолжила она. — Мы ее спрячем. Вдруг мне удастся вывести пятно, и будет не так заметно. Ведь у Карла есть еще три рубашки, их ему надолго хватит. Ты так хорошо их погладила.

Тура огляделась, куда бы спрятать испорченную рубашку.

— Я положу ее в комод, к своим вещам, — сказала она. — Он туда не заглядывает.

Тура вошла в спальню, выдвинула верхний ящик комода и убрала рубашку. Когда она задвигала ящик, ей показалось, что за ней кто-то наблюдает. Она подняла голову и выглянула в окно, но никого не увидела.

Бленда вытерла глаза рукавом платья. Она немного успокоилась. Как хорошо, что мама все взяла на себя, что она снова стала такой, как прежде. Когда дверь распахнулась и в кухню вошел маячник, Бленда вздрогнула и отвернулась, чтобы он не увидел ее слез, но он даже не взглянул на нее.

— Тура! — крикнул он. — Что ты делаешь?