Василий Алферов - Утро года

— Собранье считаю открытым! — А потом добавила: — Хотя вы, бабоньки, и знаете, о чем будет речь на нонешнем собрании, но для порядку секретарь вам прочтет сейчас повестку дня. Читай, Параша!

Параша громко прочитала:

— «О закрытии винной лавки в нашем селе».

Афимья обратилась к собранию:

— У кого, бабоньки, наболело на душе, выкладывайте всё наружу!

И словно по команде раздались со всех концов жалобы:

— Наболело, вот как наболело, инда моченьки нету! Самогонку изничтожили, думали, перестанут наши мужики теперь пьянствовать, ан нет! Лавка винная открылась. Только мы больше терпеть не хотим! Кто самогонные аппараты громил? Мы! Кто у Фильки Косого целое заведенье открыл? Опять же всё мы, бабы! И теперь мы тебя, Афимья, сообща просим: запиши наши слова, чтобы лавку эту самую у нас поскорей прикрыли. От нее нам, бабам, мука одна!

С порога избы, стараясь всех перекричать, жаловалась Марья Емелькина:

— Афимьюшка, ягодка! Мой-то Игнашка, рябой черт, штоб ему ни дна ни покрышки, другой месяц пьет! Три овцы пропил! Шерсти поярковой пятнадцать фунтов пропил! Все, говорит, пропью! Што я с нем теперь поделаю? Измучилась я вся. Сил моих нет! Ты, ягодка, запиши все это в бумагу-то!

В избе стояла духота, словно в только что вытопленной бане. Семилинейная лампа подмигивала и коптила. Женщины поминутно вытирали градом катившийся с лиц пот. Раскрасневшаяся Парашка, задорно приподняв голову, отчетливо, без запинки читала постановление:

— «Ввиду того, что наши мужики пьют без разбору — в будни и в праздники, а еще потому, что есть у нас такие, как Игнашка Емелькин, и много других, которые пропивают скотину и вообще крестьянский инвентарь, а пьяные мудруют над своими женами, устраивают драки и всякое озорство, поэтому мы, бабы, а по советским законам — гражданки села Лосевки, на своем общем собрании единогласно постановили просить районный центр прикрыть в нашем селе винную лавку. Афимью Милёхину единогласно избираем, чтобы безотлагательно ехала в район, хлопотать о нашем решении».

— Ну, бабоньки, все ли понятно? Может, еще что добавите? — обратилась к собранию Афимья.

Женщины, сияющие и довольные, дружно закричали:

— Все до капельки понятно, ягодка! Все хорошо, и добавлять больше нечего.

— Тогда, бабоньки, собранье наше объявляю закрытым!

На второй день после собрания тетку Афимью провожали в город. От села до железнодорожной станции двадцать километров. Брат Парашки Миколаевой Матвейка изъявил согласие подвезти Афимью до станции.

В городе Афимья первым долгом пошла в исполком.

Там она — прямиком к секретарю Шурыгиной. Худощавая смуглая женщина с черными, как деготь, волосами внимательно выслушала Афимью. Потом ласково хлопнула ее по плечу:

— Ладно. Постараемся сделать все, что можно. А ты пока поезжай домой, чего тебе в городе зря проживаться. Решение получите по почте.

Распрощавшись с Шурыгиной, Афимья поехала в Лосевку. В сердце она везла радостную надежду.

И действительно, через две недели пришла в Лосевку бумага с печатью. Получив эту бумагу, Афимья сейчас же послала оповестить село насчет собрания.

По одной стороне села бегал Степка Разуваев, курносый мужик в вытертом полушубке, по другой стороне — долговязый Спирька Шугай. Они стучали в ставни палками и что было мочи кричали:

— Екстренно на собранье!

Если кто-нибудь спрашивал, что за собрание, они, не останавливаясь, отвечали:

— Придешь — узнаешь!

На собрание пришли все — и мужики, и бабы, и ребятишки.

Сборная изба не смогла вместить в себя всех собравшихся. Запоздавшие стояли во дворе.

Собрание открыл председатель сельсовета Семен Пыхтов. Поднявшись со скамейки и оперевшись обеими ладонями о край стола, он громко сказал:

— Граждане! На основании коллективного ходатайства всех женщин нашего села о закрытии существующей у нас винной лавки сегодня мы получили постановленье. Насчет этого постановленья сельсовет и решил срочно собрать всех вас. Иван Спиридонович сейчас зачтет вам бумагу.

Кончив говорить, он выпятил грудь и повел по сторонам остриженной «под ерша» головой.

Секретарь сельсовета Иван Спиридонович откашлялся и, поправив на носу связанные ниткой очки, начал читать:

— «Лосевскому сельсовету. Копия Буровскому рику и отделению Центроспирта, — вычитывал слово за словом секретарь. — Рассмотрев ходатайство лосевского женского актива о закрытии винной лавки в Лосеве, Сыровской районный исполком постановил просьбу эту удовлетворить. Винную лавку закрыть с момента получения данного постановления».