Элизабет Спир - Медный лук

Даниил покачал головой. Видел он этих людей, несчастных, безумных созданий, привязанных к дереву, как собаки. Нет, с Лией такого не будет, лучше уж он останется здесь вместе с ней, и пусть домик рассыпается вокруг них в прах. Он вернулся в дом, хлопнул дверью — наземь обрушилась туча пыли и глины.

После полудня в дверь робко постучали. У порога стояло странное сооружение, никак не догадаться, что это такое. А рядом ухмылялся во весь рот живущий неподалеку пожилой плотник.

— Это носилки. В таких знатных римских матрон носят. Посади сюда сестру, ей будет покойно, словно в своей постели. Моя жена сшила вместе плащи — получились занавески. Четверо мужчин ждут за углом — тащить носилки, но мы не покажемся на глаза, пока она не заберется внутрь.

И снова у Даниила перехватило горло. Ему стало ужасно стыдно. Отчего они так добры к нему, отверженному изгою, которого до вчерашнего дня никто толком и не знал?

Соседи разошлись по домам, и Даниил смог убедить сестру выглянуть на улицу:

— Смотри, так путешествуют только царицы. Наверно, в таких вот носилках царица Савская прибыла в гости к царю Соломону [54] 3 Книга Царств, глава 10. . Ты садись внутрь, и мы задернем занавески, плотно-плотно. Сама не заметишь, как окажешься в новом доме.

Девочка покачала головой. Он ее не торопил. Видно было, любопытство уже проснулось. Глаза Лии то и дело останавливались на двери.

— Никто меня не увидит? — наконец прошептала она.

— И конца мизинчика.

— А отсюда нужно уйти, да, Даниил?

— Мне хочется видеть тебя рядом, когда я работаю. Будешь все время со мной — ладно?

Прошло немало времени, покуда она сдалась. Шагнула к двери, в ужасе остановилась на пороге. Но прежде чем Лия вновь забилась в угол, Даниил подхватил сестру на руки. Девочка уткнулась лицом в плечо брата, тихонько захныкала, но не закричала. Он осторожно посадил ее в внутрь, задернул занавески, скрывая ото всех маленькую дрожащую фигурку.

Да, Лия путешествовала по селению как истинная царица. Следом вышагивал Даниил, тащил узел с пожитками, вел на веревке черную козочку. Соседский мальчишка волочил ткацкий станок, единственное сокровище Лии.

В новом доме столько работы, что просто нет времени думать о пещере. Ранним утром, прежде чем к колодцу придут женщины и девушки, надо принести в дом кувшины с водой. Не мужская это работа, не говоря уже о подметании пола, стряпне или стирке. Но хочешь не хочешь, а делать надо. Еще в пещере приучился он обходиться своим силами — там никакие женщины обед мужчинам не подносили. Но тут, в селении, все куда сложней, и за Лией нужен глаз да глаз.

Как только двери кузни отворились, жители селения потащили все, что ждало починки. Сперва они смотрели на молодого кузнеца с некоторой опаской — неизвестно, что ожидать от незнакомца. Но Даниил с головой погрузился в работу. Что ни говори — приятно каждое утро входить в мастерскую Симона, где все лежит на местах — железные чушки, аккуратные ряды инструментов, щипцы, зубило, молот. Пять лет Даниил сам плавил железную руду и мастерил неуклюжие инструменты. Он и не догадывался, каково его уменье — привык навыками восполнять отсутствие подходящих орудий. Прошло совсем немного времени, и юноша понял — инструменты в мастерской Симона повинуются ему без труда. За что он ни брался, все выходило крепким, легким и надежным. Новость быстро разошлась по округе — мол одой кузнец работает на славу, и какое кому дело до того, что он хмурит брови да глядит волком.

У Даниила впервые появились деньги в кармане — хватало и на мясо от мясника, и на круглые плоские лепешки ячменного хлеба от соседа-пекаря. Конечно, в горах еды было больше — там мясо не переводилось, просто спустись в долину и хватай овцу из отары, но Лия, наверно, в жизни так роскошно не ела.

Когда ужас переезда мало-помалу прошел, Лия стала потихоньку обживаться в новом доме. Маленькие радости доставляли ей несказанное удовольствие — подолгу расчесывала она мягкие, пушистые волосы, расставляла кувшины и плошки на полке, рассматривала узоры солнечных лучей на беленой стене. Как же она похожа на Самсона, ни на миг не хочет выпустить брата из виду. До чего странно вышло, избавился от большой черной тени и заполучил маленькую серую, немногим больше мышонка, но такую же неотвязную. Лия просила, чтобы дверь между домом и мастерской никогда не запиралась. Долгими часами просиживала она, наблюдая за ним сквозь полуоткрытую дверь. Стоило кому-нибудь войти, она тут же исчезала, забивалась в угол, ждала, пока посетитель уйдет. Иногда Даниилу казалось — она и их разглядывает сквозь длинные светлые волосы.