Кармен Васкес-Виго - Мятные леденцы

— Дело в том… что сейчас, в данную минуту… у меня нет… я не располагаю такой суммой. — На лице Амелии застыла вымученная улыбка.

— Ну, знаете ли! — возмутился лавочник.

— Но не беспокойтесь. Я скоро получу деньги. Вот только сдам заказчицам платья… и… тогда…

Она не успела договорить, потому что дон Хоакин вышел из квартиры, проклиная свою несчастную судьбу.

Все молчали, глядя в пол, не решаясь посмотреть друг другу в глаза. Лишь один Дракон открыто радовался уходу лавочника. Он вылез из своего укрытия и положил морду на колени Амелии. Она погладила его и сказала:

— Мне кажется, что нас здорово обманули… и мы… В общем, влипли мы в историю.

Пепито и его друзья собрались во дворе, в «своём» дворе, озабоченные, погружённые в свои нерадостные думы. Даже Дракон, казалось, понимал серьёзность случившегося. Он не бегал, не вилял хвостом, даже не стал обнюхивать банку из-под сардин, что валялась перед ним. А ведь там, наверно, было оливковое масло, хоть каплю, да было.

Кике вынул из кармана несколько бумажек.

— Пятьдесят восемь песет. Больше у меня нет. Мне их бабушка подарила ко дню рождения, — сказал он.

— Только пятьдесят восемь? — удивился Китаец. — Странно!

— Да нет. Мне она дала сто. Но остальные я истратил на… на… — он заикнулся. — Да, на пирожное. Ведь деньги-то мои… Я ведь не знал, что они понадобятся.

— А у меня только шес… шес…

— Шестнадцать, — Кике проворно забрал из рук Курро деньги и пересчитал.

— Из-за меня вы теперь останетесь без денег, — попытался было возразить Пепито.

— Я собирал их на футбольный мяч, но теперь… — Китаец протянул Пепито двадцать пять песет.

— Ребята, я вам верну, честное слово… — оправдывался Пепито.

— Мы все должны были подумать хорошенько, прежде чем делать бомбу… — сказал Китаец.

— Конечно, — присоединился к нему Кике. — Вместе делали, вместе и отвечать будем.

Пепито уселся на кирпичи, которые служили воротами во время футбольных встреч, и вздохнул:

— Будь у меня сейчас тысяча песет, я бы ни за что не взял у вас денег… но ведь платить придётся маме. Она и без того день и ночь работает.

— Пятьдесят восемь прибавить шестнадцать, потом ещё двадцать пять… получается… девяносто девять! Всего девяносто девять! — продолжал считать Кике.

— Вот это да! — не смог удержать удивления Курро.

— У меня пятёрка по арифметике! — с гордостью пояснил Кике.

— Сколько не хватает до тысячи? — поинтересовался Пепито.

— Сейчас посчитаю… Это посложнее, — ответил Кике к удивлению друзей. — Чуть больше девятисот.

На лицах друзей было отчаяние.

— Где же нам достать столько денег? — спросил Курро.

В конце двора, где скоро должны были проложить тротуар, появилась донья Виртудес. Это была сухонькая, аккуратная старушка, одетая во всё чёрное. На шее у неё висел медальон с портретом покойного мужа. На двух красивых поводках она вела очень маленьких и тощих собачек с глазами навыкате.

Проходя мимо мальчиков, она дружелюбно спросила:

— Что, загораете?

— Вроде бы, — поглощённый своими мыслями, едва ответил ей Пепито.

Сначала Дракон с неприязнью оглядел собачонок, а потом грозно зарычал, оскалив зубы. Старушка встрепенулась:

— Он кусается?

— Не бойтесь, донья Виртудес. — Пепито на всякий случай придержал собаку.

— Ты любишь животных?

— Люблю некоторых, — честно признался мальчик.

Курро и Китаец подошли к собачонкам и уставились на них, точно на доисторических ископаемых.

— Это настоящие собаки или помесь? — не удержался и спросил Курро.

— Это настоящие собаки. Из породы чихуа-хуа, — сдержанно улыбнулась сеньора.

Китайца больше всего заинтересовали блестящие попонки в красно-зелёную клетку:

— Зачем им эти попоны?

— Чтобы не простудиться. Собаки эти очень нежные. Им нужны витамины, особая еда… С ними много хлопот.

На своих тоненьких, как проволока, ножках собачки дрожали, как будто через них пропустили электрический ток.

Донья Виртудес с нежностью посмотрела на них и, вздохнув, сказала:

— Если бы не они, я бы из дома и не выходила. Мне трудно ходить… и гулять с ними так утомительно.

Дракон, которому надоели собаки, зарычал ещё грознее.

— До свиданья, дети… — попрощалась сеньора и пошла дальше.

Ребята проводили её взглядом.

— Как вы думаете, она дорого за них заплатила? — вдруг спросил Китаец.