Валентина Дуб - Обыкновенный мальчик Вова

— Чепуха, это очень легко!

— Да ты сдурел! — мама рассердилась. — Он сфотографировал орла крупным планом.

— То было чучело, — сказал Вова.

— Ну, знаешь! — мама пожала плечами. — Да он встречался с настоящим медведем.

— В зоопарке, наверное…

Мама остановилась.

— Нет, Вова, в лесу. В Карпатах.

Она выжидательно смотрит на Вову, ожидая, что тот скажет: «Чепуха», но Вова молчит. Видно, заинтересовался, наконец.

— Это было летом, — продолжает мама. — Человек стоял в малиннике и ел спелые ягоды. А с другой стороны куста стоял медведь. Оба так увлеклись, что не заметили друг друга. Потом вдруг треснула ветка, фотограф глянул — а перед ним медведь. Рот открыт, течёт малиновый сок…

— У кого? — спросил Вова.

— У обоих! Они вытаращили глаза и замерли на месте. Потом фотограф как бросится бежать! Медведь — тоже. Еле живой остался от страха!

— Кто, медведь?

— Да нет, фотограф.

Вова несколько минут молчит, по его лицу бродит нехорошая улыбка.

— Это он сам тебе рассказал?

— Конечно, не медведь же.

— Он тебе наврал!

— Вова!

— Извини. Преувеличил.

Вова идёт рядом с мамой. Шапка еле держится у него на макушке. Пальто расстёгнуто.

Если говорить по правде, не очень аккуратный он ученик.

— Летом звери сытые и довольные, — авторитетно заявляет Вова. — Так что не надо было тому дяде так бежать. Ну, рассказывай дальше…

Но маме уже не хочется рассказывать. Она обижена, что её сын растёт таким Фомой-неверой.

— А зачем рассказывать? — медленно говорит она. — Ты же всё равно не веришь.

Дальше идут молча. А снежинки всё гуще. Цепляются за ресницы, щекочут, холодят щёки. Вот уже целые хлопья валят с неба. И кажется: всё вокруг кружится, кружится… Воздух резкий — зимний воздух.

— Мама! — вдруг вспоминает Вова. — Я сделал военный корабль!

— Чепуха, — равнодушно отвечает мама, продолжая идти.

— И совсем не чепуха. Он плавает в ванне и не тонет.

— Ничего особенного.

— …И на борту поместилось двадцать матросов из пластилина и две пушки! — Вова забегает вперёд, тревожно заглядывает маме в глаза. Но мама не разделяет его радости.

— А может, это и не ты сделал, — неожиданно говорит она.

— Я сделал! Я сделал! — Вова чуть не плачет. — Я так старался, а ты…

Мама останавливается. Смотрит на сына:

— Ну вот скажи, хорошо быть таким вредным? Да?

Вове хочется во весь голос крикнуть: «Нет, нехорошо! Очень плохо, когда ты говоришь правду, а тебе не верят».

Но вредный человечек всё-таки сидит у него внутри.

— Каким? — удивлённо бормочет Вова, морща свой курносый нос. — Вредным? А кто вредный? Я? Я совсем не вредный…

Когда Вова приходит из школы, дома никого нет: родители на работе. Открыв дверь своим ключом, который висит на верёвочке, чтоб не потерялся, он бодро проходит в комнату.

На подоконнике собрались голуби и ждут угощения. Вова идёт в кухню, берёт банку пшена и рассыпает на балконе. Начинается весёлая суматоха: налетают голуби со всей улицы, между ними серыми комочками шныряют воробьи. Вова наблюдает за ними, пока не будет подобрано последнее зёрнышко. Потом вспоминает, что нельзя ему терять времени, и снова идёт на кухню.

Соседка сидит у стола и кормит своего сына Павлика. Павлик и так толстый, но соседка хочет, чтобы он был ещё толще. Мальчик съел полную тарелку борща и теперь мучается над кашей.

— Я больше не могу! — с плачем говорит он.

— Нет, ешь.

— Ну, мама, ну, я не могу…

— Не встанешь из-за стола, пока не съешь!

На стол ложится сложенный вдвое ремень.

«Вот был бы ужас, если бы меня так заставляли есть!» — думает Вова. Каждый день он наблюдает эту картину и очень жалеет Павлика.

Чтобы как-то помочь товарищу, Вова затевает разговор:

— Скажите, может ли мышка сжать лапу в кулак?

— Фу, Вова, мы же кушаем! — брезгливо морщится соседка. — К чему этот дурацкий вопрос!

— От этого зависит мышиная жизнь, — говорит Вова. — Если может, то она наколет палочкой кусочек сала и вытащит из мышеловки. А если нет, то должна сама туда лезть…

— Вова, ты иди делай уроки, а то ты нас отвлекаешь от еды! — говорит соседка. — А ты, — добавляет она, обернувшись к сыну, — не встанешь, пока не будет чистая тарелка!