Мато Ловрак - Отряд под землей и под облаками

— Но нам ведь еще и в доме надо порядок навести! — огляделся вокруг себя Мудрец. — А где на это деньги взять? Для того чтобы укрепить насыпь, нужны только лопаты да земля, а кто нам даст бесплатно побелку и краску для дома?

На этот вопрос ответа не было, и ребята поплелись домой, погруженные в невеселые мысли. Вдруг кто-то их окликнул в темноте. Это были возвращавшиеся с поля крестьяне.

— Откуда так поздно, проказники? Не собирались ли и вы на какую-нибудь тайную сходку?

— Мы с реки, — за всех ответил Перо.

— Уж не взялись ли вы своими силами мельницу поднимать?

Ребята замерли.

— Мы на выдру охотились! — находчиво ответил Перо, и крестьяне рассмеялись, успокоившись, а ребята без всяких приключений добрались до села.

Перо и Шило на прощание пожали друг другу руки и в один голос признались:

— Все-таки сегодня был удачный день!

В воскресенье спозаранку Перо созвал свой отряд на совет в старую, заброшенную конюшню. Он узнал, что священник назначил на понедельник исповедь, а на исповеди, как известно, перед принятием святого причастия надо покаяться в грехах. Но ведь не могут же они разгласить свою тайну! После долгих пересудов решено было сознаться в прогуле уроков и тем самым облегчить свою душу, а об остальном молчать.

И так, с легким сердцем, ребята стали дожидаться исповеди, после которой обычно отменяют уроки, а это значит, они смогут удрать к себе на мельницу!

В понедельник чуть свет отряд Перо-Загвоздки был уже у церкви. Народ еще не собрался. И его преподобие не спешил в божий храм. Но вот наконец-то он занял свое место в исповедальне, а ребята уже тут как тут.

Получили отпущение грехов и из церкви помчались в высокий кукурузник, где еще до исповеди припрятали необходимый инструмент и запасы еды. Забрали их и вскоре были на мельнице. Здесь они чувствовали себя в полной безопасности.

На вчерашнем совете постановили прежде всего взяться за плотину. Смогут ли они залатать ее так, чтобы она не пропускала воду? Выдержит ли она напор воды? В среднем щите недоставало доски. Притащили свежую из полуразобранной стены свинарника. Поставили ее на место. Для прочности еще приколотили большими гвоздями. Перо и Джордже попробовали ее вышибить с размаху — доска не поддавалась.

— Сильный паводок все равно ее высадит… — заметил Рыжий.

— При паводке надо открывать запасные заслоны и выпускать лишнюю воду, — со знанием дела заметил Мудрец.

Гораздо труднее было поправить размытую земляную плотину. Поплевав на руки, взялись за лопаты. Вгрызались в неуступчивый прибрежный грунт, отчаянно сопротивлявшийся натиску лопат. Спины от напряжения ломило, на ладонях с непривычки вздулись водяные пузыри. Нужно было засыпать обвалы по обе стороны отводного ручья. Для большей надежности решили укрепить земляную насыпь плетнями. Перетащили к запруде одну из сваленных верб из-за свинарника, приготовили колья. Вербовые ветви пошли на плетни. Их установили и тоже засыпали землей.

Юных землекопов донимала жара. Побросав лопаты, они то и дело убегали в тень развесистого тутового дерева и падали ничком в траву. Но и на отдыхе их одолевали тревоги и сомнения.

— А что, если Дикарь возьмет да и выдаст нас кому-нибудь? — беспокоился Косолапый.

— А я слышал дома, что у нашего учителя неприятности. Из-за того, что он уговаривал людей на общинной мельнице молоть. Говорят, он паровому мельнику коммерцию подрывает. Как бы не пришлось ему уехать отсюда…

— Пустим мельницу, тогда и учителю уезжать не придется, — возражал Перо.

— А правда, будто тот человек, на которого твой отец показал, в суд на него подает? — приглушенным голосом прошептал Малыш, поднимая на своего предводителя испуганный взгляд.

— Правда, — подтвердил Перо. — Такая каша снова заварилась — ужас! Вся надежда на нас. Что мы своими силами мельницу пустим!.. А ну за работу!

И снова ребята брались за лопаты. Рыли землю, засыпая плетни, утрамбовывали почву, забивали колья. Десять потов с них сошло, пока они покончили с плотиной и уселись под тутовое дерево пообедать.

Только начали они уплетать домашние запасы, как из кустов за отводным ручьем послышались чьи-то голоса. И какие голоса! Не привычные — грубые, мальчишечьи, — а высокие и тонкие, живо напомнившие им про пискливых девчонок из класса.

— Девчонки! — сдавленно прошипел Перо, в последний момент отскочив за кусты.