Пал Бекеш - Победитель страха

Письмо оказалось последней каплей, переполнившей чашу терпения. Трусишка перечитал его снова, начал было читать в третий раз, но не выдержал.

Захлопнул дверь и окна, тотчас же, не раздумывая, заколотил их досками и укрепил дупло — вернее, превратил его в крепость. Навесил на дверь цепочки и всевозможные замки, приладил хитроумные запоры-засовы, а сам забился на самое дно комода и сидит, дрожит, стуча зубами от страха.

Беда, да и только!

— Думаю я о нём, а что толку? — горестно махнул рукой Уборщик. — Сердце кровью обливается, стоит мне только о нём вспомнить! — Он ещё крепче стиснул ручку своего клетчатого чемоданчика. — Но всё равно здесь житья больше нету!

— Твоя правда, жизнь у нас стала кошмарная, — пробурчал Пылемёт. — Но ведь если спрятать голову в песок, то бишь в землю, и вовсе ничего не увидишь. — Поморгав подслеповатыми глазами, он глянул на небо и шёпотом добавил: — Даже чудовищ...

— А кроме того, — вмешался Чутьчутик, — если че-че-честь-че-честью делать своё дело, чи-чи-чистить лес, чи-чи-чикать, то есть подрезать ветки и не совать свой длинный нос в чу-чу-чужую че-че-чепуху, глядишь, и беда обойдёт стороной.

— Не желаю я прятать голову в песок! — взорвался Уборщик. — И рот держать на замке — тоже не для меня. Разговаривать шёпотом у себя в Роще? Нет уж, увольте!

— Тише, тише, не так громко... — умоляюще взглянул на него Пылемёт.

— За дурака меня держите?! Чудища поганые всё тут затопчут, напакостят, а я за ними мой-убирай? Вперёд! — скомандовал самому себе Уборщик.

— Попьём чайку напоследок? — просительно сказал Чутьчутик. — Как говорится, на посошок.

Минуту спустя друзья уже сидели вокруг чурбака. Скатерть была мятая, чайник тоже отнюдь не сверкал белизной, но в чашки струился ароматный хвойный чай и мирно позвякивали ложечки. Из бокового кармашка чемодана Уборщик достал свёрток, замотанный в платок с красными горохами.

— Печенье с корицей, — предложил он компании. — В дорогу себе припас...

Друзья прихлёбывали чай, лакомились печеньем, изредка обмениваясь словами.

— Налить ещё чашечку?

— Берите печенье, не стесняйтесь.

— Сахарку? Лимон хочешь?

И вновь повисало молчание.

— Чай тоже не в удовольствие, — не выдержал наконец Уборщик. — Хоть ты тут расшибись! Какое чаепитие без него? — он мотнул головой в сторону дупла.

— Верно, — вздохнул Чутьчутик. — Сказки, истории... Как давно мы их не слышали!

— Может, предложить ему ча-чайку? Вдруг настроение у него улучшится?

Остальные дружно замахали руками, и вновь повисло молчание.

— А что, если... — чуть погодя робко предложил Пылемёт.

— Если — что?

— Если мы сами станем рассказывать себе истории?

Неожиданная идея привела друзей в восторг.

— Давайте! Здорово придумано! Колоссально!

Когда ликование поутихло, приятели стали расшаркиваться друг перед другом.

— Начинай ты!

— Нет-нет, только после тебя.

— Я присоединюсь потом.

Все умолкли, ломая голову, с чего бы начать.

— Как-то раз... однажды... жили-были... — расхрабрился Пылемёт.

— Уже интересно! — оживились остальные. — Давай дальше!

Пылемёт хорошенько прокашлялся и завёл по новой.

— В общем, значит... жили-были. А может, лучше ты? — учтиво предложил он Уборщику.

— Пожалуйста. Жили-были, не тужили... — дальше этого не ушагал и тот. Как, впрочем, и Чутьчутик.

Сказка застряла окончательно. Кто — были? Где жили? И почему не тужили? Поди тут разбери...

— Выходит, нет у нас больше ни сказок, ни историй? — всхлипнул Пылемёт.

— Как это нет? — вскрикнул Уборщик. — Просто все они там, в дупле. У него.

— Значит, накрылись наши сказки. Вернее, закрылись. На все замки-засовы.

— Так оно надёжней, — утешил приятелей Уборщик. — Целей будут! Кстати, — продолжил он обиженным тоном, — могли бы и мне уделить хоть какое-то внимание. В конце концов, это последнее чаепитие готовилось в мою честь, так что не мешало бы...