Лев Никольский - «Ракета» выходит на орбиту

Дома за ужином мама усиленно расспрашивала о «Ракете». Но я сказал, что мне нужно подумать, прежде чем серьёзно отвечать на такие вопросы. Папа рассмеялся. А мама почему-то обиделась. Иногда её трудно понять.

К счастью, мама и папа торопятся в гости. Вызвали такси. Собственно, торопится мама, папа готов, как всегда, раньше её. А мама ищет клипсы.

— Разволновалась я с этой «Ракетой» и не знаю, куда их положила! Вот, одна на столе, а где другая?

Мы начинаем искать все вместе. Я лезу под кровать и получаю шлепок. Не больно, но обидно. Тогда я сажусь за стол, а искать клипсину начинает папа. Он уже в пальто, и мама не даёт ему раздеться, потому что такси, наверное, уже подъехало. И вдруг — гениальная мысль! Я, кажется, знаю. Именно так! Мама напрасно ищет, больше одной клипсины ей не надо. Другая, оказывается, у неё уже давно прицеплена к уху.

— Что же вы раньше мне не сказали? — возмущается она.

Опять мы виноваты.

Ушли. Можно подумать о серьёзных вещах. Итак, меня вызывают на партбюро. Значит, со мной считаются. Значит, я что-то сделал для школы. А что?

Так, если серьёзно говорить с самим собой, то, пожалуй, меня правильно не назначили редактором «Ракеты». Раньше я думал, что редактору достаточно иметь клей и ножницы. «Рыцарь клея и ножниц!» Хороший заголовок для субботней передачи.

Впрочем, клей и ножницы пригодятся при монтаже магнитофонной ленты. Нет, редакторская работа трудная, и я теперь совсем иначе отношусь к Славику. Сколько он натерпелся из-за этой «Ракеты»! Подумать только — «Ракета шлёпнулась в грязь!» А «Школьный вальс?» А когда Наташа делала репортаж? И с лучшим другом поссорился. На принципиальной основе.

А вообще, по-моему, лучше ребят, чем у нас в «Ракете», во всей школе нет. Я уже не говорю о Свете. Мне только одно не нравится. Мама занималась с ней английским и каждый раз: «У неё чудное произношение, у неё словарный запас». Мне не жалко, конечно, пусть словарный запас, но ведь она это говорит специально, чтобы я почувствовал.

И ещё. Я никогда столько не думал. Другой раз даже голова заболит. Думаешь, над чем раньше и думать не стал бы. Как поступить? Когда мы проводили рейд «Неряха ходит по школе», то все начистили ботинки, подворотнички чистые к курточкам пришили (мне, правда, мама пришила). Но потом рейд кончился. Дальше сапоги чистить каждое утро до блеска? Надо вставать раньше или опаздывать в школу. Не чистить? Так вот, Жорик Реготян через две недели после рейда подходит ко мне и говорит:

— Валерик, есть одно секретное дело. Я не могу тебе сказать, но ты же знаешь, я главный художник стенной газеты… Ты обещаешь никому ничего не говорить?

Я обещал.

— Даже Славе? — пытал меня Жора.

Я обещал.

— Даже Свете?

Я обещал, хотя добавил мысленно про себя «не». Чтобы вышло «не обещаю».

— Ни папе, ни маме? — продолжал Жорик.

— Слушай, Жора, — рассердился я. — Если хочешь говорить, — говори. А не хочешь, так и я тебе чего-то не скажу. — Он наклонился и зашептал:

— Редколлегия «Вымпела» проводит рейд «Неряха снова ходит по школе».

И побежал. А я посмотрел на свои ботинки. На улице грязь, галош надевать не хотелось. «Хорошо, если рейд не сегодня», — подумал я.

Целую неделю вставал на четверть часа раньше, каждое утро чистил щёткой и наводил блеск бархоткой. Света спрашивает: «Валерик, ты в ботинки вместо зеркала смотришься?»

Тогда я ей рассказал, в чём дело. Она смеялась тоненько-тоненько, так, что даже слёзы закапали. А потом почему-то обиделась: «Я думала, ты для меня стараешься быть аккуратнее». Прибежала тётя Нина: «Валерик, девочка больна, а ты её расстраиваешь!» Света считает, что, по её мнению, Жорик разыгрывал меня. На всякий случай я ботинки чищу до блеска каждый день. Надо всё-таки спросить у Володи Антонова, будут они проводить такой рейд или нет? Но ботинки — это с полбеды.

Мы передавали материал про Васеньку Меньшова — «Нищий у доски», как он отвечал Фёдору Яковлевичу. Васенька неделю зелёный ходил. Я думаю, если бы он мог, он бы всех нас отравил. Он и в рубку забраться может — напортить. Мы вызвали его на заседание радиокомитета, чтобы он перед магнитофоном сказал, как думает поступать дальше. Не пришёл. Правда, его в школе и не было в тот день.

Это был вторник. А накануне, в понедельник, в стенгазете был ответ «старику Базилю», кажется, это тоже против него. В общем, можно догадаться, что Васеньку сравнивают с доном Базилио из «Севильского цирюльника», который поёт арию о клевете. Я был в пионерской, когда Васенька влетел туда на второй перемене. Он что-то хотел нашептать в связи с этой заметкой Дагмаре. И она всех нас выгнала из пионерской комнаты. Потом пришла Анюта и удивилась: «Почему вы в коридоре?» И открыла своим ключом дверь. И сказала Дагмаре такое, что та взвилась. А нас пригласила в пионерскую, но был уже звонок.