Энн Доунер - Магия в скорлупе

Гидеон вытащил маленький кусочек кожи — все, что осталось от туфли, любимой игрушки Уикки, когда та была годовалым подростком, только начинающим обучаться. Она превратила туфлю в кружева — так усердно трепала ее своим острым клювом. Чародей взял драконье лакомство и завернул его в кожу. Как послание в бутылке, это сообщит Уикке, что ее хозяин был здесь и вернется. Он оставил маленький сверток под листьями у дерева. Выпрямившись, Гидеон прижал руку к сердцу и сморщился, прислонясь к дереву в поисках опоры. Мерлин шагнул вперед и взял его под руку:

— Гидеон! В чем дело?

— Опять… Я чувствую, она близко. Но теперь гораздо слабее.

Гидеон осмотрел двор, заметил сарай для инструментов и подумал о голубятне в замке, под которой любила прятаться Уикка.

Он медленно обошел вокруг сарая и остановился у того угла, где земля была раскопана, чтобы расширить вход в логово животного.

Волшебник лег на траву и стал светить фонарем в нору. Она полого уходила вниз, затем резко поворачивала влево. Не видно было ни следов виверны, ни поблескивающих черных чешуек. Лишь сильно пахло скунсом.

Гидеон сел и передал фонарь Мерлину.

— Не могу сказать. Думаю, что она должна быть там, но, возможно, я просто хочу этого. Боюсь, что она в опасности, серьезно ранена или ее преследуют опасные чары.

Мерлин щелкнул пальцами:

— Мне следовало сообразить это раньше. Не могли бы мы послать в нору Оуроборос? Если Уикка там, змейка сообщит о ее состоянии и даже доставит ей лекарство.

Сначала это показалось решением проблемы, и Оуроборос охотно поползла в логово. Однако она быстро вернулась, чуть не лишившись целого дюйма своего хвоста при отступлении. Змейка появилась из норы немного обожженная.

Пока Мерлин пытался стереть сажу со змеи, та кисло заметила, что, по крайней мере, они теперь знают о том, что в норе дракон, а не скунс.

Оуроборос хотела попробовать снова, но Гидеон побоялся, что на этот раз Уикка будет защищаться серьезно. Она может ранить или даже убить змейку. Чары не могли полностью защитить ее от доведенного до крайности дракона. В конце концов они решили, что лучше всего оставить Оуроборос в качестве часового. Гидеон поместил ее под перевернутым цветочным горшком прямо у входа в нору.

А виверна в это время лежала в самом конце норы под сараем, всего в нескольких ярдах от них. Боль заставила раненую дракониху уйти в себя, а сильный запах скунса помешал почувствовать хозяина и Оуроборос. Она лежала обессиленная, голодная, измученная жаждой и обезумевшая от боли, лишь изредка слабо призывая своего малыша.

Всю дорогу от Оксфорд-стрит до Сакраменто зверек в кошачьей клетке жалобно стонал. Теодора очень старалась ехать аккуратно, без толчков, но слышала, как виверна цепляет коготками и толкает проволочную дверцу. Его крики становились все отчаяннее, но клетка ведь привязана сзади, и девочка не могла успокоить малыша.

Красный свет на углу Массачусетс-авеню горел целую вечность. Пока Додо ждала, ей пришлось отпугнуть мужчину с маленькой дочкой, которые захотели взглянуть на «киску в клетке».

— Я бы не подходила слишком близко, — сказала Теодора, повернувшись назад и закрыв дверцу рукой, прежде чем они смогли разглядеть зверька. — У нее полосатая клещевая малярия. Это очень заразно.

Мужчина схватил девочку на руки и бросился прочь. Наконец зажегся зеленый свет, и Додо поехала дальше. Здесь дома выглядели причудливее, чем в их квартале. Некоторые имели башенки и витражи на окнах, а газоны и сады были как на фотографиях в журналах.

В этой части Кембриджа жил Мило с матерью и отчимом, который что-то делал с чужими деньгами, но мало в этом преуспел. Они жили не в одном из этих вычурных домов, а в длинном кирпичном многоэтажном доме, построенном в стиле средневекового замка. Мило шутил, что с зубцов крыши через машикули можно лить кипящее масло на торговцев, которые ходят по домам и навязывают свои товары. Мило знал много таких слов, как машикули, немногие даже взрослые люди отваживались играть с ним в «Эрудит» больше одного раза.

Прошлой зимой, словно предчувствуя, что скоро они станут слишком взрослыми для подобных занятий, Теодора, Вэл и Мило образовали тайный клуб на чердаке здания. Возможно, этому способствовало то, что Мило обнаружил узкую лестницу, ведущую из старого угольного подвала в заброшенную кладовку под крышей, которую они использовали для своих собраний.