Энн Доунер - Магия в скорлупе

Все сидело на Гидеоне отлично. Он посмотрелся в большое зеркало на дверце шкафа и подумал, что выглядит очень необычно, но Мерлин одобрительно кивнул:

— Ваши волосы немного длиннее, чем сейчас носят, но сойдет и так. Кстати, я бы не особенно привыкал к этой одежде. Она исчезнет завтра в это же время.

Оуроборос пролезла в петли на шортах и стала похожа на ремень из змеиной кожи. Игнус разместился в отделении для чернил перьевой авторучки, любезно предложенной Мерлином.

— У меня раньше тоже был свой огонь, — объяснил Мерлин, — пока он не переселился в неонового фламинго в витрине туристического агентства. Когда он жил со мной, мы считали, что лучше всего ему путешествовать в этой ручке.

Гидеон поклонился и сказал:

— Вы оказали нам честь.

Мерлин ответил на поклон.

— Ну а теперь осталось еще одно дело, прежде чем мы выйдем на улицу. Вы должны решить, будете ли вы застегивать ворот на рубашке. Если нет, ваша сова будет видна и любой встречный волшебник поймет, что вы член Гильдии.

У Гидеона на шее на цепочке висела такая же сова с хрустальным шаром, как и та, что украшала лацкан Мерлина. Маг колебался:

— А сколько волшебников здесь, в Бостауне?

Он все еще не мог произнести «Бостон».

— Бог его знает сколько, но не так много, как раньше. Прошли годы с тех пор, как быть членом Гильдии считалось весьма почетным, сейчас уже не те времена, однако все же нас больше, чем вы могли бы подумать. Но дело даже не в том, сколько нас, а в том, кто мы. Я не скрываю свою сову, это правда, но меня никто не ищет.

Гидеону пришло в голову, что Кобольд, возможно, уже спешит за ним по коридору времени. Он мог воспользоваться заклинанием для преследования и идти за волшебником по пятам, но существовала и вероятность того, что его враг не выйдет из коридора в том же месте. Но наверняка Кобольд попадет именно в это время, если уже не попал.

— Я пока оставлю ее застегнутой.

Мерлин кивнул и, подхватив длинный предмет из черного шелка — складную переносную крышу, называемую зонтиком, направился к выходу.

— Ну, тогда пойдемте.

— Говорю же тебе, что мы ошиблись, — капризно протянула Фебрис.

На ней был тесно облегающий фигуру костюм и туфли на толстой пробковой подошве, модные лет этак шестьдесят назад, совершенно не подходящие для прогулки по мокрому песку. Используя заклинание, Кобольд сделал из мешковины и золы одежду, а хрустальный шар показал, какие фасоны носили в том периоде, который был на другом конце коридора времени. Очевидно, у его шара была легкая близорукость, так как одежда здорово отстала от моды.

Кобольд жалел, что взял с собой демона, но не хотел и думать о том, что случится, если он вернется без виверны или без Гидеона. Колдун никогда не видел своего хозяина, только слышал его голос, сильно измененный чарами, но и так ясно, какова будет расплата за неудачу.

Демон мог бы оказаться полезным, хотя лучше было взять чертенка, с ним намного легче иметь дело и от него гораздо лучше пахло. Кобольд мечтал, что, когда задание будет выполнено, он сможет иметь не одного чертенка, а пару, или карманный складной котелок, который превращается из железного в хрустальный, или одну-две унции слез единорога, чтобы усладить свой сон.

Но, конечно, самой сладкой наградой будет месть Гидеону.

Кобольд брел вперед, не обращая внимания на нытье Фебрис и удивленные взгляды подростков в плавках и бикини, пересек круг ребят, играющих в волейбол, перешагнул через заснувшего загорающего и прошел по песочному замку. Его строитель, девчушка лет шести, вскочила, сердито крикнув: «Эй!» — но мать остановила ее, тихо сказав что-то и заинтересованно глядя вслед странно одетой паре.

Как и у демона-слуги, наряд Кобольда соответствовал последней моде середины двадцатого века. На нем была мягкая фетровая шляпа, синий костюм из гладкого блестящего искусственного шелка, короткий и широкий галстук с рисунком из гавайских танцовщиц и сандалеты. Внезапно набежавшая пенистая волна лизнула ноги и намочила носки. Забыв о главном требовании Гильдии — не показывать свою магическую силу среди обычных людей, если нет острой необходимости, — Кобольд произнес заклинание. Следующая волна замерла на полпути. Молодежь прекратила играть в волейбол, все изумленно притихли.

Спасатель, сидевший на высокой бело-голубой наблюдательной вышке, резко засвистел:

— Эй, вы! Это государственный пляж. Нельзя вытворять такое с водой. Сейчас же это прекратите!