Миран Шильке - Деревенская принцесса

— Раздражает она меня, как и ты! — сказала я, затем отпустила запястье, оттолкнув от себя руку и пошла восвояси.

Жанна в слезах убежала в дом, где на нижнем этаже уже включили свет. Видимо, услышали странные звуки и пошли выяснять, что происходит.

Теперь я точно знала, что она ко мне и близко не подойдёт.

— Ну ты даёшь, — ошарашено произнёс Эрик, когда я к нему подошла.

Он так и стоял в тени у дерева, но свет луны хорошо освещал его удивлённое лицо.

Я взяла ладонь парня и вложила в неё лепесток подсолнуха с заколки.

— Держи трофей, — засмеялась я. — Кира Брик победила.

Глава 17

Последний шанс

Теперь я проводила дни, не выходя за пределы двора дома.

Не потому, что боялась… А потому что в лишний раз встречаться с тем же Истуканом мне совершенно не хотелось. Не говоря уже про Жанну и её компанию.

Хоть Тимофеевна передала через бабушку свои извинения, мне уже было всё равно. Не нужно делать поступки, за которые придётся извиняться. И быть такой наивной, особенно в таком возрасте…

Я продолжала учиться готовить и уже многое умела. Раньше для меня и обычная яичница могла обернуться проблемой, теперь же сложные рецепты мне удавались с лёгкостью. Я весело управлялась с дрожжевым тестом, пекла пироги, ватрушки и плюшки… Научилась делать вареники и блины, переворачивая их во время жарки в воздухе.

Эрик всё так же дегустировал все мои блюда, а я всё ждала — где поступок, где знак, где хотя бы какой-то намёк?

Последнее время он постоянно проводил на мельнице, помогая деду. Приходил только утром и в обед, поесть и отнести еду с собой. Мы особо не разговаривали с ним, да и когда? О прогулках и подобном я уж вообще молчу.

Он иногда выводил на пастбища лошадей, но каждый раз, когда это происходило, я оказывалась занятой. Как нарочно.

Чтобы не скучать, я стала ходить к Дедушке Дубу, как в детстве усаживалась на толстый корень и мечтала, разглядывая облака и слушая звуки природы.

Дожди перестали идти, настали тёплые летние деньки, светлые и ясные.

Всё было хорошо, но я устала и чаще стала задумываться о том, что пора уезжать.

Одним вечером, выйдя из дома во двор, чтобы проведать Снежинку и Зорьку, к которым я теперь часто стала захаживать, чтобы погладить, я увидела у забора Истукана. Он стоял и словно ждал меня.

— Чего тебе? — грубо спросила я, даже не подходя к незваному гостю.

— Кира, я извиниться пришёл, — произнёс Кикиморов.

Я остановилась и посмотрела по сторонам.

Ну что такое? Опять какой-то подвох и будут проблемы, или действительно всё понимать стал?

— Я всё знаю, — сообщил Истукан. — Жанна тебя больше трогать не будет.

— Конечно, не будет, — хмыкнула я. — И не потому что ты попросил, а потому что я её конкретно предупредила.

Истукан стоял, переминаясь с ноги на ногу. Поднявшийся сильный ветер ничуть не шелохнул его зафиксированную лаком причёску. Волосы были словно из пластика.

— И меня тоже извини, — сказал он. — А то как-то нехорошо всё получилось этим летом.

Я про себя подумала, что не только этим, но интеллигентно промолчала.

— Ну всё уже, что есть, то есть, — остановила все разговоры я. Выслушивать извинения мне поднадоело, тем более Кикиморов их словно выдавливал из себя, так тяжело они ему давались.

— Пойдём со мной, погуляем?

— Что? — удивилась я такому нескромному предложению.

— Нет, ничего личного, просто походим по окрестностям, поговорим. Мы же с тобой так ни разу и не поговорили нормально, — упрашивал Истукан.

Мне было скучно, а Эрик находился на мельнице. Сегодня он задерживался дольше, чем обычно. Да и идти с Кикиморовым мне идея не нравилась. Но, поняв, что это, всё-таки лучше, чем ничего, сдалась.

— Ладно, — согласилась я с некоторой неохотой.

Истукан прям засиял от этих слов, показав свои белоснежные зубы в широкой улыбке.

Я зашла в дом, взяла свою ветровку, потому что стало уже прохладно и крикнула в кухню:

— Бабушка, я пойду погуляю, меня позвали.

— Надолго?

— Нет, с Эриком.

Сказав последнюю фразу, я замерла на месте. Стало так стыдно, что соврала. Но почему именно эти слова слетели с моих уст? Дать толкового объяснения я не могла своему поступку.

Я вышла из дома и направилась к Истукану. Это его последний шанс проявить себя нормальным человеком, а не деревенским дураком.

Мы вышли из деревни и направились вдоль подсолнечного поля.

Истукан начал мне рассказывать про свою жизнь в деревне с тех пор, как я уехала. Как ему поставили брекеты и выровняли зубы, как он решил следить за модой и выискивать необычную по местным меркам одежду. Про то, как девушки от него с ума сходили и вокруг поменялось отношение — он стал привлекательным, а люди перестали его всячески обзывать.