Михаил Баскин: Не люблю опаздывать

Самый мечтательный — Серёга Яковлев. Он светловолосый и кудрявый.

Серёжка любит смотреть в окно, точнее, в небо. И он почти ежедневно протирает его рукавом своей формы. Не небо, конечно, а окно. Серёжка из-за своей мечты сидит рядом с окном и мечтает полететь в дальний космос со своей любимой собакой. Он мечтает, что ему за хорошую учёбу купят эту собаку. Но мечтает об этом и на контрольной. А это отодвигает осуществление его мечты.

Когда по телевизору показывают подвиги, он мечтает о том, чтобы случился небольшой пожар и он бы до прибытия пожарного отряда спас нашу учительницу. Ещё он мечтает быть разведчиком и следователем.

Но чаще всего он мечтает о том, чтобы у него были хорошие друзья. И они есть — целый наш класс.

Самый добрый в нашем классе — Елкин. Самый сильный — Васюков, самый скромный — нет, не я. Самый красивый? Самый красивый… Самого красивого нет. Есть самая красивая…

Нам нужно было выступить в подшефном детском саду. Мы долго составляли программу концерта. Песни выучили, три танца, стихотворения. А ещё нам хотелось сочинить и показать малышам спектакль какой-нибудь. Но времени было мало, и мы ничего не успели сочинить. Пришлось подбирать то, что до нас уже было сочинено. Выбрали «Про репку». Эта сказка и малышам понятна, и играть её нетрудно.

Вот тут-то всё и произошло.

В нашем классе тридцать человек, и почему-то всем захотелось играть. Те, кто не умел петь, говорят: «Раз мы не поём, мы должны в спектакле участвовать». Те, кто поёт, сказали, что как раз они должны разобрать главные роли. И тогда спектакль получится музыкальный, а это здорово! Потом вмешались танцующие… И началась всеобщая ссора.

Но тут пришёл Елкин, который всегда опаздывает.

— Что вы ругаетесь? — сказал он спокойно. — Это же просто. Сколько в «Репке» действующих лиц?.. Значит, у них там было… — Елкин стал загибать пальцы. — Дед с бабкой, внучка, Жучка… мышь там ещё была полевая…

— Не мышь, а мышка, — поправил его Юрик.

— Тем лучше, — согласился Елкин, — мышка. А кто ещё был?

— Кот в сапогах, — подсказал Яковлев и хмыкнул.

— Точно! Там была кошка, — обрадовался Елкин. — Так вот, пусть дедушка и бабушка остаются одни.

— Как это одни? — спросили мы.

— Ну, пусть их количество не меняется. Один дед, и одна репка, и одна бабка.

— Ты что? — Никто не понимал Елкина.

— А вот что! Не торопите меня, во-первых. И не сбивайте с мысли. Итак, дано: один дедка и одна бабка, а вот всё остальное меняется.

— И как меняется? — спросил Васюков.

— Очень просто. — И Елкин повертел головой, словно хотел сказать: «Как не стыдно быть таким недогадливым?» — Вот скажи, Фадеев, могли быть у дедушки с бабушкой не одна внучка, а пять? Пять таких хороших девчат, как наша Олеся например?

— А почему именно как Олеся? — ревниво заметил Павлычев. — Что, у нас одна Олеся, что ли?

— Да не в том дело, ребята, — сказал Елкин. — Пусть не Олеся, а как кто хочет. Но девчонки боевые. Две с дедушкой и бабушкой живут, а три на каникулы приезжают. Почему так не может быть? Вот я в газете читал про одного кавказского долгожителя. Так у него девять детей, сорок внуков и восемьдесят четыре правнука. Это раз!.. Теперь переходим к собакам. Почему у деда только одна Жучка? Собак может быть сколько хочешь. Одна погреб стережёт, другая у хлева привязана. Ещё с одной дед на охоту ходит. И ещё одна была породистая — колли например. Её бабушка водит на выставку собак. Медалей одних столько!.. Не собака, а королева. Про кошек и говорить нечего! Хотя от их количества зависит число мышек.

— Да они в мире жили, и кошки и мышки, — сказал Юрик, потерев пальцем переносицу.

— Ещё лучше, — обрадовался Елкин. — Значит, мышей может быть хоть сто штук.

И наконец мы всё поняли, согласились и стали ловить Елкина, чтобы кинуть вверх. Только он очень тяжёлый, да и застеснялся. Он стал вырываться. И даже Васюков не мог удержать его. А потом мы стали репетировать спектакль, беспокоясь только об одном: чтобы ребят у нас хватило на такое огромное количество ролей.

На земле живёт 5 000 000 000 человек. Это со мной и Владиком вместе. Представляете, сколько народу! Одних нулей — девять штук!