Владимир Разумневич: Веснушки — от хорошего настроения

И всё-таки самым важным событием вчерашнего дня были, конечно же, не Томины валенки и даже, не день рождения, который так и не стали отмечать «из-за недостойного, как выразилась Наталья Ивановна, поведения Стасика Комова». Самым важным событием был приход в интернат генерала с усами, как у Чапаева. Он приходил не просто так, а чтобы сообщить руководству интерната какую-то военную тайну.

Стасик первым заметил его в окно, когда в классе шёл последний урок. Невысокий, коренастый человек с погонами генерала твёрдым, военным шагом приближался к парадному подъезду. У него были красные лампасы на брюках, кокарда на папахе и золотые пуговицы на шинели.

— Вот это да! — толкнул Стасик в бок соседа по парте, тихоню Петю Гусева. — Генерал — самый настоящий! Видишь, его машина за воротами, а сам он к нам идёт.

Весь класс прилип к окнам. Валентине Григорьевне трудно было бы сдержать ребят. Хорошо, что в этот момент задребезжал звонок. Мальчишки гурьбой бросились к двери, заспешили вниз, чтобы первыми встретить важного гостя.

Генерал вытирал ноги о коврик у порога, сбивал прилипший к подошве комок снега.

— Здравствуйте… Здравствуйте… Здравствуйте, — неслись со всех сторон робкие и радостные ребячьи голоса.

И только один Стасик поприветствовал как положено, по-военному:

— Здравия желаю, товарищ генерал-майор!

— Ну зачем же так торжественно? — притворно нахмурил генерал чёрные брови и подкрутил пальцами правый ус. — Я же не на параде. Да и вы люди штатские, по уставу приветствовать вовсе не обязаны.

— Нет, мы тоже военные, — не согласился Стасик. — Охраняем снежную крепость. Я командующий нашей армией!

— Раз так — другое дело! Беру свои слова обратно. Придётся, видимо, вести разговор в соответствии с требованиями военного устава… Так вот тебе первое боевое задание: укажи главный штаб — кабинет директора…

— Директор сейчас не командует, — разъяснил Стасик. — Владимир Семёнович в командировку уехал. Командует теперь Наталья Ивановна, заместительница. Но и её нет. Есть только пионервожатая Любовь Павловна.

— Тогда веди меня к вожатой.

— Есть вести к вожатой! — по-военному ответил Стасик. — Она в пионерской комнате на втором этаже.

— Двинемся в указанном направлении! Вперёд!

Коридор узкий, но каждый норовил быть поближе к генералу. Мальчишки наступали ему на пятки, теснили друг друга. В такой толчее генералу приходилось туго.

— Вот это кольцо! — сокрушался он. — Оцепили — не прорвёшься.

Голос у генерала с хрипотцой, простуженный. Стасик таким именно и представлял генеральский голос — ведь командир постоянно участвует в трудных маршах, даже тогда, когда ветер и холод. И всегда командует. Достаётся голосу! Стасик, когда много командует, тоже теряет голос и начинает басить, как генерал.

— А вы к нам по какому делу, товарищ генерал? — полюбопытствовал Стасик. — Или это военная тайна?

— Пока в какой-то степени военная тайна. Вот поговорю с вожатой и тогда решу, стоит ли её разглашать…

Любовь Павловна при виде генерала засмущалась, покраснела. И вместо того чтобы начать разговор, неожиданно предложила гостю:

— Хотите посмотреть альбомы? Ребята сами делали…

В пухлом альбоме — разноцветные рисунки в честь советских космонавтов. Был там и Стасин рисунок: человек вместе с собакой летит верхом на ракете к Луне. А на Луне возвышается горный хребет, под названием Советский, и отсвечивает свинцовым блеском море Мечты.

— Это оборотная сторона Луны, — пояснил Стасик.

— Да, оборотную сторону Луны ты натурально изобразил, словно сам там побывал. Молодец! — похвалил генерал. — А вот эту собаку я где-то встречал…

— У нас во дворе, наверное. Это наш Бобик, — тихо подсказал Петя Гусев. — Стасик с ним дружит. Он и собаку хочет на Луну с собой взять.

— Ну что ж, надеюсь, ждать осталось недолго, — сказал генерал и, посмотрев альбом, обратился к пионервожатой: — А мне с вами, Люба, поговорить надо. Без свидетелей. — Он покосил глазом на мальчишек и заговорщически сообщил вожатой: — Хочу посвятить вас в одну тайну.

Ребята разочарованно вздохнули — надо уходить. И они ушли гуськом, прикрыв за собой дверь.

Но так хотелось узнать генеральский секрет! Мальчишки не отходили от двери. Стасик заглянул в замочную скважину. Ничего не увидел. Тогда он прижался ухом к щели. Доносились только обрывки фраз, как из радиоприёмника, когда переключаешь его с одной волны на другую: отдельные слова понятны, а в целом получается полнейшая неразбериха. Стасик, однако, терпеливо торчал у двери и всё, что слышал, пересказывал друзьям.