Макс Ярский - В кого влюбляются парни?

– Успокойся! – раздельно произнес он. – Иди в свою комнату и не мешай мне. Я немедленно все выясню и сообщу.

Этот мучительный час, что я провел в своей комнате в ожидании вестей, я не забуду никогда. В голове проносились самые страшные картины, мне чудилось, что моей любимой уже нет в живых. И вот дверь приоткрылась. Отец заглянул в комнату. Я подлетел к нему, меня трясло.

– Макс, все в порядке! – четко проговорил он. – Девушка в больнице, вот тебе адрес. Кровоизлияние в мозг. Такое бывает, постоянные перепады давления плохо влияют на сосуды. Недаром у бортпроводниц самый ранний выход на пенсию из всех существующих профессий.

– Я сейчас же поеду! – сказал я. – Спасибо, папа!

И я бросился ему на шею. Он крепко прижал меня к себе, затем отодвинул и слегка встряхнул.

– Сейчас девять вечера, никто тебя туда не пустит. Это во-первых. Во-вторых, девушка пока в бессознательном состоянии. Примешь валерьянку и ляжешь спать. Утро вечера мудренее.

Жанна пришла в себя на четвертые сутки. Я как раз находился в больнице.

Жалостливая медсестра разрешила мне на секунду зайти в ее палату. Но когда я увидел бледное осунувшееся лицо любимой, ее затуманенный взгляд, то не выдержал и выбежал в коридор. Я не стыдился своих рыданий. В такие минуты не думаешь ни о чем.

Жанну выписали через месяц. Все это время я ни разу ее не видел. Она запретила пускать меня, так мне отвечала медсестра и утешала, что после комы, пусть и непродолжительной, и не такое бывает, человек будто заново рождается и нужно время, чтобы он пришел в себя. У меня закончилась зимняя сессия, даже не знаю, как я сдал экзамены, все делал на автомате, мысли были лишь о самочувствии любимой. На каникулы родители решили отправить меня в Альпы на горнолыжный курорт. Но я категорически отказался. Я не мог уехать и оставить здесь Жанну. Неизвестность убивала меня. Девушка в данный момент находилась у родителей в Королеве. Сколько раз я хотел отправиться туда, но я даже не знал адреса.

Мы встретились лишь в начале марта. Жанна позвонила и пригласила в квартиру крестной. Я столько времени не видел ее и чего только не передумал за эти месяцы! И вот я стою возле двери, а рука будто отяжелела и не в силах подняться до кнопки звонка. Но дверь распахнулась сама. Я невольно отшатнулся, так как даже не понял в первый миг, кто открыл мне. На пороге стояла худая девушка с гладко выбритой головой, серое одеяние до пола полностью скрывало ее фигуру. Странное украшение из маленьких серебристых колокольчиков на цепочке позвякивало на шее. Она молча посторонилась, я робко вошел и протянул букет белых горных роз. Жанна взяла и наклонила голову. Мне стало страшно. Я не узнавал любимую.

В гостиной ничего не изменилось. Но сейчас Жанна в новом облике прекрасно вписывалась в восточный интерьер, и даже ее бритая голова уже не вызывала неприятно жалостливое чувство. Я сел на диван. Девушка принесла чай. Но мне ничего не хотелось. Она села не рядом со мной, а устроилась на пуфике напротив.

– Рада тебя видеть, – мелодичным, но ничего не выражающим голосом сказала она. – Прости, что не получилось раньше встретиться. Но я не могла…

– Да-да, конечно! – торопливо ответил я. – Как хорошо, что ты поправилась! А врачи что говорят?

– Слава богу, все обошлось без последствий, – тихо ответила она. – Мне повезло, что это случилось, когда мы уже заходили на посадку. И меня быстро доставили в больницу.

– И что сейчас? – нервно спросил я.

– Я ушла из авиации, – ответила Жанна. – И решила полностью изменить свою жизнь.

Последние слова меня насторожили, к тому же девушка вроде бы и обращалась ко мне, но создавалось ощущение, что она где-то витает, что она сейчас не здесь и не со мной.

– Что это значит? – спросил я и не смог скрыть дрожь в голосе.

– Я через неделю уезжаю к крестной в Шаолинь, – сообщила Жанна. – И не знаю, когда вернусь.

– Шаолинь? – пробормотал я. – Ты все же решила сменить религию?

– Ни в коем случае! – слегка оживилась она. – Ответ, который я тогда получила в овраге, был мне нужен! Религию я менять никогда не буду. Но кто знает, что бы я решила, выйдя из комы, если бы не та встреча со стариком! Все приходит в свое время! Просто сейчас мне необходимо сменить обстановку, я хочу полностью погрузиться в изучение духовных практик. Пойми, Максим, в моей жизни наступил переломный момент, мне необходимо многое переосмыслить, чтобы понять, как жить дальше. Поэтому я уезжаю.