Людмила Матвеева - Мы в пятом классе

— Честное слово, — быстрее всех говорит Людка и начинает перебирать ногами от любопытства. — Говори быстрее, уже звонок.

— Если проговорится кто-нибудь, смотрите, — слегка подвывает для таинственности Оля.

— Разве мы не умеем хранить секреты? — обиженно говорит Оксана. Она косится на Таню. Интересно, что эта новенькая тихоня делает здесь, около самой Оли Савёловой? Ишь, стоит рядом с Олей и помалкивает. Оксана — лучшая Олина подруга, а новенькая могла бы об этом помнить.

Оксана чуть подвинулась, чуть оттеснила Таню плечом, встала ближе к Оле. А Таня не противится. Таня знает, что мело совсем не в том, кто где стоит. Оля сама оценит всех по заслугам. Оксана не придумала штаб, его придумала Таня. И сейчас Оля об этом скажет всем девчонкам.

Они стоят кружочком. Когда девчонки так стоят, мальчишки знают: затевается какое-то очередное коварное дело. Но что они могут поделать, мальчишки? А ничего.

Оля наклоняется к середине кружка, делает значительные, совсем круглые глаза. Оля со вкусом подаёт тайну, и от этого тайна становится очень важной и очень увлекательной.

— Слушайте все внимательно. Людка, не вертись. У нас будет свой штаб, девочки. Тайный, секретный. Мы его сами устроим и никому о нём не скажем.

— Секретный, — как заворожённая повторила Оксана. — А что там будет? Военная игра?

— При чём здесь военная игра? Неужели непонятно? Штаб — это такое место, мы его сами найдём, сами всё там устроим, можно занавески повесить. И будем собираться для своих секретных разговоров, а чужих не пустим.

— Понятно, — сказала Оксана.

— А какие у нас секретные разговоры? — спросила Лариса.

— Будет штаб, будут и разговоры, — отрезала Оля.

Оля больше не смотрела на Таню. И никому не сказала, что это она, Таня, придумала штаб. Оля просто забыла о Тане. Почему-то у Тани такая особенность — о ней легко забывают. Она стоит здесь же, с ними, вместе с ними опаздывает на ботанику, хотя Ирина Григорьевна очень не любит, когда опаздывают. Она стоит с ними, но они все вместе, а она, Таня, почему-то отдельно. Почему так получается? Таня не знает.

Мимо бежит Максим.

— Тише! — говорит Оля громко. — Мальчишки услышат.

— А разве штаб будет без мальчишек? — спрашивает Люда. — Совсем без мальчишек?

— Конечно, — отвечает Оля. — Ну сама подумай, зачем нам они? Толкаться и драться? Они только это и умеют.

— Он тебя не бьёт, он тебя цепляет, — вдруг очень авторитетно заявляет Людка. — Нравишься ты ему, поэтому он и цепляет.

Оля сразу зарумянилась, махнула рукой на Людку.

— Новости. Меня такие глупости совершенно не интересуют. У него волосы как солома.

Девочки стали шептаться, хихикать. Таня тихо пошла в класс. Одна. Выглянула из двери Ирина Григорьевна, сказала с иронией:

— А вам, девочки, требуется особое приглашение?

Тогда и они пошли, все вместе. Они все вместе, а Таня одна. Никто не вспомнил о ней. Несправедливая эта Оля. Ну и пусть. Не такая уж она хорошая. Только о себе думает, а о других не умеет. С такой дружить не очень-то хорошо.

А что делать? Не станет же Таня, в самом деле, кричать: «Это я, я, я придумала!» Как лягушка-путешественница из сказки. Хорошая сказка, но Таня не станет всем сообщать. Потому что чувствует, как это глупо. Да и лягушка, как только не утерпела и крикнула, так и хлопнулась в болото.

Вовка и Серёжа давно обещали мне рассказать одну историю, которую они называли историей про серебро. Звучало поэтично и загадочно. Сегодня, когда мы шли втроём по улице, я им напомнила:

— А что это за история про серебро? Вы мне так и не рассказали.

— Расскажем? — спросил Серёжа. — Прямо сейчас?

— А чего? Расскажем, — согласился Вова.

В тот день Вовка и Серёжа вышли из рыбного магазина и сразу увидели Колбасника. Колбасника нельзя не увидеть. Даже если на улице толпы народа, он всё равно заметен — очень большой и толстый.

Считается, что большие люди чаще всего бывают добродушными. В самом деле, чего большому злиться? Его никто не обижает, никто не толкает, никто не задевает — он же большой, кто полезет к большому? Но Колбасник — исключение. Он совсем не добродушный. Он почему-то любит всех толкать, щёлкать, дёргать. И когда человеку больно или обидно, Колбасник доволен и улыбается, на щеках образуются ямочки.

Честно говоря, парень неприятный. Но, может быть, он стал таким не сразу? Может быть, он такой злой потому, что с самого первого класса все зовут его Колбасником? Он же на самом деле Толя, Анатолий, а вовсе не Колбасник. Человек не виноват в том, что он толстый.