Анна Ремез - 12-15

— А, вот ты где… Может, всё-таки зайдем? Посмотрим интерьеры. Давно не был. Так, понятно, по лицу вижу, что интерьеры — это не твоё. Тогда что — обратно?

Вера пожала плечами. Пусть поймёт, что ей не хочется больше с ним гулять.

— Я знаю, куда мы поедем. К Мавзолею супругу — благодетелю.

— А, это где кусты такие красные и готично так?

— Как, говоришь?

— Ну, мрачно. Красиво, в общем.

— Но сначала перекусим.

Вера улыбнулась. Действительно, в животе уже урчало. Виктор Сергеевич достал из сумки банан и протянул Вере. Пока она ела, он что-то рассказывал про парк, но Вера не слушала. Потом они выпили напополам бутылку минералки и закусили её шоколадкой. Вера засмотрелась на пьедестал статуи, стоявшей возле скамейки. С него на них злобно взирало рельефное лицо солнца. Неприятное такое лицо, хоть и с лучиками. Оно слегка напоминало Виктора Сергеевича, когда он не в духе.

— … вообще-то там всегда летом появлялись заросли, но тем летом они были просто какие-то невероятные, настоящие джунгли. Представляешь себе джунгли из таких вот цветов?

Вера заморгала, машинально повернувшись в ту сторону, куда показывала рука Виктор Сергеевича. Там, у ног белоснежной статуи пестрели не слишком-то высокие цветки. Она вдруг поняла, что отчим рассказывает ей про своё детство и навострила уши.

— Ну так вот, и вымахали они, значит, выше меня. Причём выше меня нынешнего. То есть настоящие такие джунгли. Мы с ребятами там протоптали ходы, как в лабиринте, и играли в индейцев. А один мальчик, Стёпа, из крайней парадной, был глухонемой. И он как-то раз за нами увязался и заблудился в этих зарослях. Сутки его искали.

— Сутки? Не может быть!

— Точно. Ну, может, и не сутки. Но помнится, что очень долго. Он там заснул. дозваться не могли — не слышал ведь.

— И что потом с ним стало?

— Да ничего. Джунгли наши, правда, сразу все скосили под корешок.

— А у нас на даче тоже раньше росли эти цветы. Там, где сейчас бочка стоит.

Вера обнаружила, что они уже спустились обратно и прошли мимо льва без панамки, а она и не заметила. Велосипеды послушно ждали их у оградки.

Дальше они ехали рядом, потому что Виктор Сергеевич стал ещё рассказывать про своё детство, про папу — военного, про первый полёт на самолёте, и Вере даже не хотелось заткнуть уши несчастной любовью. Речь как-то зашла о кружках, в которые маленький Виктор Сергеевич ходил в школе. К Вериному удивлению, он посещал театральный!

— Да ладно! — Вера даже затормозила.

— Один раз я даже играл главную роль. Маугли, — сказал Виктор Сергеевич с неподдельной гордостью в голосе.

— А фотки есть? — спросила Вера, силясь представить себе отчима в образе.

— Не знаю… Может быть, у моей мамы. Спрошу у неё, когда буду звонить.

Вера ещё не познакомилась со своей приёмной бабушкой. Честно говоря, ей вообще не приходило в голову, что у Виктора Сергеевича есть родители. Как будто он всегда был вот такой, грузный и с залысинами. Кажется, мама что-то рассказывала… Но, наверное, в тот момент Верины уши были заняты музыкой.

— А у папы… А папа… — спросила она и вдруг поняла, что не знает, как задать такой простой вопрос — есть ли у человека папа.

И ещё — что папы, видимо, нет.

Виктор Сергеевич покачал головой.

— Давно уже. Мне четырнадцать было. Ну что, едем?

Виктор Сергеевич резво крутил педали, Вера держалась сзади, в её голове ехали смутные мысли, не то печальные, не то ли радостные.

Так они добрались до той части парка, которая напоминала первозданный лес. Никаких статуй, гротов, каскадов, только ёлки, лопухи и стянутые ряской пруды.

Постояли на ступенях Мавзолея, Вера ухнула, чтобы послушать эхо за решёткой, где плакала мраморная женщина. Виктор Сергеевич не преминул сообщить, что на барельефе — дети Павла и императрицы Марии Фёдоровны. Плачущие дети. Ну понятно, чего же им радоваться, если папа умер. Виктор Сергеевич как-то вдруг поперхнулся, когда про детей сказал, и позвал Веру ехать дальше.

«Переживает», — подумала Вера.

Когда они проезжали мимо руин какого-то сооружения, сложенного из серых камней, Вера вдруг заметила наверху, там, где когда-то была крыша, знакомую фигуру. Затормозив, она крикнула:

— Светка!

Из-за каменного выступа появились Жанна и Артур. У Веры пересохло во рту. Гуляют! Без неё! В парке! Хорошо, что не вдвоём. Но Светка могла сама за ними увязаться…

— Привет! — крикнула она и подъехала поближе. Потом бросила взгляд на Виктора Сергеевича. Тот остановился, но был готов сию же минуту рвануть дальше.